Страж-2. Конец черной звезды

— Ничего. Оставайся пока на месте. — Он повернулся к Бену. — Знаете что, давайте-ка побыстрее сматывать удочки. Что-то не нравится мне все это…

— Но я сделаю все очень быстро. Прошу вас!

Бен вынул из кармана стеклянный стакан, обернутый носовым платком, и попробовал высвободить руку монахини. Но та сжимала крест с такой силой, словно успела уже прирасти к нему. Бену пришлось просить помощи у Зеленского. Тот нехотя потянул монахиню за руку, и наконец ее левая ладонь соскользнула с металла, Бен расправил пальцы старухи, аккуратно прижал к ним стакан, чтобы остались все отпечатки, а потом снова завернул его в платок и бережно положил в карман.

Неожиданно поднявшийся ветер начал угрожающе раскачивать люльку перед окном.

— Все. Поднимаемся, — сказал Зеленский тоном, не терпящим возражений.

— Ну, еще секунду! — взмолился Бен, доставая фотоаппарат.

— Вверх! — скомандовал Зеленский Тэрнеру.

Тот начал медленно тянуть канат.

Бен наскоро установил выдержку и стал щелкать затвором, пытаясь запечатлеть монахиню как можно большее число раз.

— Вверх! — что есть сил закричал Зеленский и, рванувшись на свой конец люльки, всем телом повис на канате

Тэрнер продолжал тянуть свой край люльки вверх

— Ну, теперь держитесь покрепче, мистер Бэрдет, — предупредил Зеленский. Но тот, казалось, не слышал его, а продолжал, как сумасшедший, делать снимок за снимком

Очередной порыв ветра теперь уже чуть не перевернул всю платформу, и только тогда Бен поспешно сунул фотоаппарат в карман.

— Ладно, поднимаемся, — сдался он. — Только надо же закрыть окно…

— Да к черту окно! Вы что, не соображаете? Мы же сейчас разобьемся! — орал на него Зеленский.

Вдруг Тэрнер указал куда-то наверх.

— Смотрите!

Бен и Зеленский одновременно посмотрели туда, куда указывал Тэрнер.

— Канаты! — закричал бригадир.

Правая подвеска на глазах стала ослабевать, будто подрезанная.

— Господи! — Бен покрылся холодным потом.

Люлька угрожающе накренилась, прижавшись поручнями к стене дома. Бен вцепился в свободный конец каната.

— Не поможет! — выкрикнул Тэрнер и осторожно двинулся к центру платформы. — Надо прыгать в окно!

Зеленский ухватился за нижний край рамы. Тэрнер едва успел уцепиться за подоконник. А Бен не удержался на ногах и упал. Фотоаппарат вывалился у него из кармана и отъехал к самому краю люльки. Но он пополз за ним и, дотянувшись рукой, сунул его за пазуху.

В это время Тэрнер уже ввалился через окно в квартиру монахини.

— Ребята, скорее! нервно кричал он.

Зеленский подтянулся и, весь взмыленный, тоже запрыгнул в комнату. Один канат уже лопнул. Крепко держась за край люльки, Бен, дюйм за дюймом, двинулся к распахнутому окну.

Зеленский и Тэрнер высунулись по пояс, пытаясь схватить Бена за куртку и втащить в проклятую квартиру.

Мир перед глазами Бена перевернулся, и теперь он висел над улицей вниз головой. Казалось, асфальт сейчас врежется ему в лоб. А там, наверху, было слышно, как один за другим лопаются канаты.

Наконец порвался последний канат с правой стороны, платформа стала уходить у него из-под ног и повисла вертикально. Теперь она держалась лишь на остатках левой подвески. Откуда-то неслись крики, но Бен их уже не слышал. Он вцепился в последний спасательный канат на высоте десяти этажей над землей.

— Попробуйте раскачаться! — крикнул ему Зеленский.

Бен попробовал лезть по канату вверх, но он был слишком тонким и впивался ему в ладони, разрывая их в кровь. А тело, казалось, становилось тяжелей с каждой секундой, будто наливалось свинцом.

Ветер беспощадно хлестал в лицо. Он в ужасе смотрел то вниз, то наверх и видел, что последний канат тоже начинает ослабевать.

— Помогите! — взмолился Бен.

Но ни Зеленский, ни Тэрнер уже ничего не смогли сделать.

— Подтягивайтесь! — кричал над головой Зеленский. — Сильнее!

Бен сжал канат с такой силой, что на глаза навернулись слезы. А внизу под собой он увидел, как в квартире у Вудбриджей зажегся свет.

Наконец последний крепежный блок развалился и платформа с диким лязгом грохнулась оземь, пролетев все десять этажей.

В квартирах стали зажигать свет.

Бен с выпученными от ужаса глазами начал раскачиваться на последнем канате, как Тарзан на лиане. Зеленский и Тэрнер тянули руки, пытаясь схватить его. Наконец Бен качнулся так сильно, что буквально влетел в объятия Зеленского и вместе с ним повалился на пол в квартире монахини. Он был не в силах пошевелиться; все его тело тут же беспомощно обмякло, и начала бить крупная дрожь.

В квартире было темно, но Бен заметил, что кроме стула, на котором сидела монахиня, никакой другой мебели здесь вообще нет.

Зеленский и Тэрнер, отдуваясь, привалились к стене. Из-за закрытой входной двери слышались голоса сбежавшихся на шум соседей. Бен узнал голос Сорренсона, потом Дэниэла Баттиля и одной из секретарш.

От того, что могло случиться минуту назад, у Бена перехватило дыхание. Еще один дюйм, еще несколько секунд — и он был бы уже мертв.

— Если не ошибаюсь, вы уверяли меня, что канаты проверены и надежно закреплены, — сердито проворчал он.

Зеленский закашлялся.