Страж. Дилогия

- Если не хочешь, чтобы я разложил тебя разом - не кусай. Не буди во мне зверя, - рыкнул мужчина и ловко пересадил её с себя.

И очень быстро разделся. Как не порвал одежду - непонятно.

Алина тоже не бездействовала. Внезапно поняла, что платье, застрявшее у неё на талии, доставляет дискомфорт коже. Прочь платье и трусики.

Когда Алина полностью разделась, удобно устроившись на коленях, услышала:

- Хочу на тебя посмотреть, - решительно, даже резко и торопливое добавление, куда более мягкое: - Можно?

Что он хочет посмотреть, Алина даже не поняла - почувствовала.

Краснея и чихвостя, на чем свет стоит свою природную стеснительность, села. Поставила ступни на край дивана. Развела ноги.

А вот закрывать глаза не стала.

Она хотела видеть лицо Германа.

Да, определенно, хотела.

И зрелище было завораживающим.

Мужчина, что в комплекции превосходил всех её знакомых, что привык сражаться и выбирать кардинальные меры воздействия, замер. Взгляд его черных глаз как остановился на нежно-розовом лоне, доступном для обозрения, так и перестал двигаться. Время, казалось, остановилось. Да и сама Алина замерла, боясь пошевелиться.

Тишина в квартире оглушала. Но не давила.

Лишь резкое, прерывистое мужское дыхание нарушило его.

Герман по направлению к ней сделал шаг. Потом ещё один.

Опустился на корточки. Аккурат напротив её разведенных ног.

Поднял руку и дотронулся до складочек.

- Влажная.

У Алины всё оборвалось внутри.

Всё.

Девушка закрыла глаза и безвольно откинулась на спинку дивана. Пусть, что хочет, то и делает...

Лишь бы делал.

Провел пальцем ещё один раз. И ещё. Прочертил влажную дорожку до коротких, аккуратно постриженных волосков.

- Хорошо, что не сбриваешь всё.

Алину точно током прошибло.

Вот что он творит?

Или что, проклятье, творится с ней?

Доводы разума затерялись где-то окончательно.

Плевать, что между ней и этим бугаем всё очень сложно. Плевать.

Разберутся потом. Конечно, разберутся, куда они на фиг денутся.

У Германа, видимо, закончилась выдержка. Потому что он аккуратно - да, черт возьми, аккуратно, - поднял девушку, чтобы уложить её на спину.

Самому же - нависнуть.

Лицо к лицу.

Глаза в глаза.

- Красивая.

Алина закрыла глаза, не в силах дальше думать.

Лишь чувствовать. Его жар. Его тело. Его мощь.

Его.

- Моя.

книга 2. глава 7

Глава 7

Она кончила. Бурно. Крича.

Потом Алине даже было немного стыдно. Так не должно быть! У неё к Герману лишь отрицательные чувства, никаких симпатий, а извивается под ним и кричит, как влюбленная дурочка.

Пришлось одернуть себя. Не стоит накручивать и усложнять. Они - взрослые люди. И то, что произошло с ней на диване в квартире, в которую ей предстоит переехать в ближайшее время, отдельная история.

Дело не в ней.

Дело в Германе.

В его отношении к ней.

Тьфу. Не в отношении.  А в его восприятии её тела. Так, вроде бы.

Алина прикрыла глаза.

О чем она думает? Вот о чем?

Вместо того, чтобы слушать, что говорит руководитель отдела и подыскивать правильные слова, объясняющие хотя бы смутно причину её увольнения, она, как последняя идиотка, вспоминала, как кончала под Германом.

И его довольное лицо после. Алина непременно разозлилась бы, если бы не заметила в черных глазах потухающую растерянность и тревогу, что само по себе было странно.

- Алина, задержись, - сухой голос начальника отдела на этот раз не расстроил Алину, в голове не возникла тысяча нелепых страхов, по какой причине вызвано повышенное внимание к её персоне.

Девушка заметила несколько насмешливых взглядов коллег. А как же, только Алине дали новый проект, и уже на «ковер». В отделе все знали, что Станислав Беркут по незначительным причинам с подчиненными не общался.   Екатерина, миловидная блондинка, занимающаяся дизайном, подбадривающе подмигнула. Они с Алиной общались близко, можно сказать, почти дружили. Почему почти? И Катя, и Алина придерживались позиции, что работа - есть работа, и близкая дружба тут не уместна.

После того, как все остальные коллеги закрыли за собой дверь, Станислав прошёл за стол, сел в кресло и пристально посмотрел на девушку.

- Алина, что с тобой происходит?

Суровый тон начальника не напугал и не смутил её.

Знаете ли, у неё в квартире с недавних пор ошивался один субъект, что посуровее будет.

Алина пожала плечами.

- Я увольняюсь.

По резко вскинутым кверху бровям начальник такого ответа ожидал меньше всего.

- Алина?

- Да, увольняюсь, - девушка выдавила из себя улыбку.

Некоторое время Беркут смотрел на неё изучающе. Потом выдал:

- Беременная?

Всё-таки в проницательности ему не откажешь.

- Есть такое дело, - призналась Алина. С наличием зародившейся жизни у неё под сердцем она ещё не разобралась. Вернее, как. Твердо знала - аборт делать не будет и, когда малыш родится, всем сердцем полюбит его. Но пока сам факт беременности воспринимался с трудом.

- Беременность - не повод для увольнения. Декретные, пособия, опять же - за тобой сохранится место.

Зря про Беркута гадости говорят в отделе. Большинство работодателей подмахнули бы заявление на увольнение беременной сотрудницы, не глядя, он же отговаривал её от опрометчивого поступка.

- Всё знаю. Обстоятельства.