Страж Монолита (СИ)

Завернув голову излома в тряпки, нашедшиеся неподалеку, а так же не побрезговал и обыскав плащ и штаны излома. Бобр с удивлением обнаружил в карманах приличную сумму денег, связку ключей и пластиковые карточки пропусков, вероятно взятые изломом у убитых им в окрестностях научных сотрудников, также кучу цветных оберток от конфет и пучок белых волос в пакете. Осмотрев ключи, и определив что в основном они от замков амбарного типа, т. е. навесных и прочих, которые как правило, можно открыть выстрелом, Егор решил оставить два сложных ключа, от явно внутренних замков сложной конструкции. Затем включив поярче налобный фонарь и выключив везде свет, он уже не таясь вернулся к шахте лифта. Подходя к лифту, время от времени поглядывая на ДЖФ, Бобр понял что излом спустился за ним тем же путем каким спустился он сам, т. е. по спущенное веревке, а помещение и в правду было необитаемым надолго ли…? Если одно из существ Зоны видело что-либо, то сама Зона смотрела его глазами, и теперь вероятно этот подземный административный корпус будет заполнен крысами, аномалиями и полтергейстами. Теперь шахта лифта не казалась сталкеру такой зловещей, и он при чудесной помощи артефакта без проблем поднялся по веревке, по пути высветив несколько этажей куда также уже вполне могла проникнуть мутировавшая живность. Приблизившись к поверхности сверившись с ПДА он вылез по мрачное небо Зоны. Как ни жалко было вынимать артефакт из-за пазухи, ведь что ни говори, а человек гораздо уверенней себя чувствует будучи многократно усиленным и ускоренным чтобы как минимум соответствовать по некоторым физическим возможностям пасынкам Зоны, сталкер снова упаковал теперь уже более заметно увядший артефакт в контейнер. Сбив вдруг вспыхнувший голод и слабость энергетиком и парой плиток шоколада Бобр направился к Янтарю. Дорога назад обошлась без приключений, конечно пришлось красться по этой нелюдимой территории от укрытия к укрытию, пару раз пропуская замеченных снорков, обходя бессмысленно бредущих зомби. Несколько раз сталкер застывал в сомнительных укрытиях, но все обошлось, никто не обнаружил его под свист ветра в ветвях облетевшего дерева, под учащенные щелчки счетчика радиации, под треск расположившейся неподалеку гигантской электры развлекающейся сжиганием пролетающих мимо листьев.

— Сталкер Бобр, здравствуйте! — вежливо встретил его заведующий научно-исследовательской станции Янтарь Сахаров. — Я надеюсь, вы добыли документы? — спросил он озабоченно через бронестекло перегородки. — Хотя простите мое нетерпение, это очень невежливо спрашивать в о своих делах не поинтересовавшись вашими.

— Все ок, Док. Документы при мне, щас отдам! — довольно пробасил Бобр. Каждый раз появляясь у научников, Егор чувствовал себя эдаким бравым солдатом, который не боиться ни Бога, ни черта. Видимо таким он и был в их глазах, поэтому незаметно для самого себя начинал чуть больше басить, чуть громче разговаривать и чуть чаще смеяться.

— Что вы, что вы, — засуетился академик — пройдемте в кабинет. Николай Иванович, пройдите с нами в четвертую комнату. — обратился он к кому-то невидимому.

Выйдя из помещения, Сахаров прихватил сталкера за локоток и повел в четвертую комнату. В комнате уже находился один из сотрудников Николай Иванович и здоровый широкоплечий аммунированный по полной завязке долговец по прозвищу Яйцо, приставленный для охраны внутренних помещений научников и для контроля порядка передачи ценностей от сталкера — ученным. Конечно, сомнительных сталкеров в бункер вообще не пускали, но и для рекомендованных бродяг всегда находился боец охраны чтобы он не начудил чего. Мало ли, это Зона. Бывали случаи что приходит человек вроде бы в себе, а как ближе к людям становится, так глаза шалеют, руки трясутся, смех нервический того и гляди выкинет чего такое, что мало не покажется. Вот таких сразу скручивают и на антишок.

— Ну, показывайте пожалуйста, — потирая руки и вытянув шею сказал Сахаров.

Бобр, расстегнул верхний клапан рюкзака, затем не спеша развязал горловину, затем расстегнул отдельный самый большой карман, находящийся возле спины, и наконец под бдительным взором Яйца извлек синюю папку, перевязанную тесьмой и бережно положил на стол. Сахаров с волнением протянул обе руки к папке, посмотрев на набор букв и цифр на корешке папки, восторженно произнес:

— Да, Коля это она!

Николай Иванович, видимо тоже распереживавшийся в виду исключительности момента, только сглотнул и торжественно кивнул. Взял сей ценный набор бумаг, и по-военному развернувшись, правда от волнения не через то плечо он ушел в глубину бункера.