Страж: Спасители Камигавы

Кику шагнула вперед, вновь вдыхая аромат своего цветка. – Это решение принимать не тебе, кицунэ.

Одновременно растроганный и обеспокоенный неожиданным защитным движением Кику, Тоши обдумал свои варианты. Меч Серебряной-Лапы был обнажен, и Тоши бросил взгляд на его сверкающее лезвие. Он посмотрел на Кику, затем на кицунэ, и улыбнулся.

- Что если я предложу тебе третий вариант?

- Я выслушаю. Только быстро.

- Моему сокровищу и вашим людям угрожает одно и то же. Отойди в сторону, и я возьму на себе обе наши проблемы.

- Как ты это сделаешь?

Тоши провернул свою джитту. – Просто уведи всех своих людей назад … вот туда, подальше от диска и óни. Я уведу его оттуда

Серебряная-Лапа поразмыслил. – Мы можем помочь тебе.

- Мне не нужна ваша помощь. Мне нужно, чтобы вы наблюдали.

Внешне неубежденный, Серебряная-Лапа издал яростный звук, похожий на щелчок. Но повернулся и быстро отступил к шеренге солдат. В считанные мгновения, Серебряная-Лапа и Нагао увели своих людей и оставшихся выживших в наиболее безопасный угол комнаты.

Кику сунула метательный топор за пояс. – Удачи, Тоши.

- Спасибо.

- Нет, я серьезно. Если ты умрешь, у меня не будет отсюда выхода.

- О, ну, все равно спасибо. Полагаю, о поцелуе не может быть и речи?

Кику метнула в него сердитый взгляд и отошла к дальней стене.

Пасти óни заполнили свой край комнаты от пола до потолка и продолжали расширяться, увеличивая свое количество. Небольшое их облако теперь кружило вокруг Похищенной, хотя, до сих пор, ни один из ртов не осмелился вонзить в нее свои зубы.

Тоши сделал глубокий вдох. Он очистил разум от мыслей, представляя бескрайние просторы тьмы и пустоты, в которых царствовала его мёдзин. Он представил саму Мёдзин Объятий Ночи, какой он ее знал: белая, как кость маска в виде женского лица, окаймленная полотном из роскошной черной ткани. Черную завесу держала пара бестелесных рук, и вокруг нее кружили бледные призрачные ладони, следовавшие за ней повсюду, как слуги.

Объятия Ночи была одна из древнейших и наиболее могущественных из известных духов. Некоторые религии Камигавы даже исходили от того, что Ночь и Хаос были первыми духами, от которых образовались все остальные духи. Тоши точно знал, что это было не так, но его воодушевляло подобное сравнение. Если он собирался выставить свою покровительницу против духовного покровителя Хидецугу, то, по крайней мере, они оба находились на одном генеалогическом уровне.

О Объятья Ночи. Мысли Тоши были столь же сосредоточенными и спешными, как шепот отчаяния. Благослови своего смиренного служителя еще раз. Во имя твое, Ради славы твоей, я взываю к твоей помощи.

Ответа не последовало ни в его разуме, ни в бескрайнем океане тьмы, который он наблюдал мысленным взором. Но знакомое чувство чего-то необъятного начало переполнять его, словно волна, готовая обрушиться, или пузырь, готовый лопнуть. Он ощущал себя так, словно задержал дыхание на час, и его легкие яростно требовали выдоха, словно его ноздри были набиты пыльцой и грядущий чих разорвет его голову на куски.

Ты чтишь меня, служитель. Ступай с моим благословением.

Тоши раскрыл глаза. Он зарычал в диком триумфе, опьяненный силой, пронизывающей его. Он едва сдерживался, чтобы не запрокинуть голову и не захохотать.

Неподалеку, первый набор острых, как иглы зубов коснулся поверхности Похищенной. Чистый белый свет сверкнул в точках контакта.

Пасти óни обезумели, дико щелкая и роем направившись к каменному диску. Если óни не опознал мощь сокровища Даймё прежде, то теперь опознал точно. Вихрь челюстей бросился вперед.

Слишком поздно, подумал Тоши. В кои веки, опоздал кто-то другой.

Он поднял руки и ощутил наполнявшую его силу своей мёдзин. Кольца черного света разошлись из его рук, и тогда Тоши захохотал, сиплым, издевательским смехом в лицо его кошмарного врага.

Черные огни собрались в облако вокруг его запястий, и голодные пасти óни завопили перед ним. Когда первые из них были лишь в нескольких ярдах, темные облака вспыхнули, и из них вырвался поток мертвецки бледных рук.

Река ладоней и пальцев ворвалась в облако щелкающих челюстей. Тоши направлял поток во все стороны, поливая им Óни Хаоса, так, что демонические челюсти были полностью охвачены хваткой Объятий Ночи. Ладони появлялись одинаково: плоские, выпрямленные, с пальцами, прижатыми друг к другу, но они двигались, как живые, как только касались врага.

Каждая бледная рука сомкнулась на паре челюстей óни и туго их сдавила. Когда они попадали в цель, то полностью нейтрализовали прожорливых демонов. Если промахивались, то теряли пальцы, скармливая их неутолимому аппетиту óни. И все же, даже эти изувеченные ладони продолжали сражаться, отталкивая непрошеных гостей назад, к тому месту, откуда они пришли.