Стражи миров

Прежде чем они добрались до охраняемых воинами Рего его личных покоев, Аарис пришлось очень артистично изобразить ужас бегства от воображаемых врагов.» Туда! Туда!» — направила она воинственных родичей. А вот четверых оболваненных словом вояк Гильдии можно было только… убить. И времени на раздумья у девушек не было.

Первой, ещё раньше, чем Чара выхватила ножи, опомнилась Геса, и её противник вспыхнул факелом, правда, очень слабеньким — отец не оставил своих людей без защиты… Но огонь, большой или малый, действует на плоть одинаково — крепкий парень завопил и заметался в коридоре, мешая остальным. Зазвенела сталь, засвистели ножи Чары, поражая цели. Один из взмахов тяжёлого меча охранника чуть не рассек пополам Аарис, но Чара, подкатившись на коленях прямо под удар, встретила длинный, закалённый на слове меч простым ножом Стражей, и тот рассыпался с жалобным звоном, а нож продолжил движение вперёд и вверх, прямо под кольчугу… Схватка длилась лишь несколько вдохов, и девушки, дрожа от отвращения, вошли в покои Рего.

Аарис, бывавшая в хранилище не раз, уверенно вела их вперёд.

В самом начале лабиринта узких, петляющих коридоров Геса вдруг пошатнулась. Неведомая сила не пускала её дальше. Чара отдала женщине свой нож, на который та посмотрела с непониманием, но кивнула и повернула обратно.

Дальше они шли уже вдвоем, Аарис и Чара. Чара поселила на ладони огонёк, и он освещал голубым светом их путь, окрасив в чёрное залитый кровью подол платья Аарис и играя резкими тенями на изломах каменных стен.

Горланы шныряли вокруг, безобразно вопя. Воины Гильдии с самоубийственным отчаянием бросались на Крылатых. Ликос едва успевал крутить головой, швыряясь приказами принуждения. Свистели короткие болты арбалетов, стрелы, выпускаемые со стен и башен, сыпались дождём.

Несчастной кобыле Гросса срезало ухо, и кровь заливала ей глаза и ноздри. Гросс тянулся стереть её плащом и горько сожалел, что он не целитель. Но старушку, похоже, это только раззадорило. Она лупила хвостом, прикрывалась крылом, позволяя магу швыряться огненными шарами. Ледяные глыбы, которые выпускал по противникам Ликос, работали не хуже, сшибая на лету даже горланов.

В полной неразберихе воздушного боя, где магия применялась яростно и с обоих сторон, никто не заметил Псов, налетевших на защитников замка с тыла. Их целью — и желанной! — были маги. Визг, рычание и вопли огласили площадки башен.

Огастос направил коня к высокому клинообразному выступу, на котором неподвижно стоял высокий человек.

— Приземляйся, — шепнул Огастос, и Крылатый конь выбил искры и мелкое каменное крошево из уступа зала Ветров.

Рего попятился, узнав во всаднике младшего сына. Эта заминка позволила Огастосу спрыгнуть и крепким шлепком отослать коня с ненадёжного уступа.

Они почти сравнялись в росте теперь, спустя год. И да, младший сын не просто приобрёл несгибаемый стержень в своей натуре — он стал этим самым стержнем! Рего испытал мимолетную горькую радость, а потом отступил в сторону, пропуская вперёд щуплую, дёрганую фигуру Нгарда, в чьих ловких руках вращался смертоносным кругом лучший гильдейский меч. Посмотреть, кто из двоих юнцов останется в живых, чтобы он мог его использовать в дальнейшем, Рего не захотел. У него были дела поважнее.

Он успел, уходя, сделать лишь пару шагов, когда услышал звук тупого удара и мелодичный звон совершенного металла о камень. Нгард вскрикнул резко, высоко. Оборачиваясь, Рего увидел, как над уступом мелькнула невероятных размеров крылатая тень.

Нгард бился в конвульсиях на краю, кровавая пена шла у него изо рта, а брюки потемнели от мочи. Он свернулся калачиком и затихал, подёргиваясь. Огастос брезгливо перешагнул через Нгарда, подхватив по пути меч. Его Крылатый победно заржал в высоте над уступом зала Ветров. Остриё клинка украсилось тонкой полоской голубого свечения. Жёстко глядя в глаза Великому Магу Рего Фресс, его младший сын взмахнул мечом, и от карниза отвалился оплавленный кусок железного камня, из которого был сложен замок.

Они вошли внутрь.

— Чего ты добиваешься, Огги? — тянул крохотный остаток времени Рего. Та, кому здесь было не место, ещё оставалась в воздухе.

— Уступи, отец. Отзови людей. Все эти смерти… напрасны. Источник больше не принадлежит нам.

Огастос совершил свою ошибку. Скажи он «тебе», и Рего заколебался бы, но он сказал другое. Самый сильный духом из его детей отдал святыню Дома чужакам. Этого простить Рего не мог. С Источником или без — он был силён, и никто, включая собственного сына, не должен был становиться на его пути.

Слово Воды зашелестело едва слышно, высушивая Огги. Он мягко осел на пол, серея на глазах. Звякнул выпавший из руки меч, лицо потеряло все краски. Огастос ещё пытался сделать вдох, когда рёв другого, не менее сильного слова, смёл предыдущее. Кто-то резко оттолкнул Великого Мага с дороги, и на колени перед братом опустилась Аарис. Огги закашлялся в её руках. За спиной Рего стоял кто-то ещё. Он обернулся.