Стрела Гильгамеша

– А потом случилась еще одна поразительная вещь. Упомянутый мной разговор с племянником состоялся в кабинете Вестингауза. Племянник ушел, а через час помощник Вестингауза постучался в кабинет, чтобы напомнить своему шефу, что тому пора читать лекцию. Кабинет был закрыт изнутри, его хозяин не отзывался. Вызвали слесаря, вскрыли дверь и… нашли Григория Генриховича мертвым. Как и Гилевич, он был убит стрелой. Причем дверь, как я уже сказал, была заперта изнутри…

– А окно?

– Окно тоже было закрыто.

– Удивительная история!

– Еще какая!

– А что с картой?

– А карта пропала. Кабинет тщательно обыскали, но не нашли ни ее, ни конверта, в котором она лежала.

– Может, ее унес племянник?

– Так он сам и рассказал о карте! И настоял на том, чтобы обыскали кабинет, потому что считал, что карта чрезвычайно важна. Если бы хотел ее присвоить, он бы о ней промолчал.

– Тогда, может быть, никакой карты и не было?

– Скорее всего, так и есть. Но разговоры все равно пошли, и возникла легенда, что карта спрятана в кабинете. С тех пор кто только ни искал ее там – и все безуспешно. И вот теперь…

Венедиктов мрачно замолчал, глядя в землю перед собой.

– Что вы хотели сказать? – допытывалась Мария. – Выговоритесь, поделитесь со мной тем, что вас гложет!

Кирилл Николаевич быстро взглянул на нее, вздохнул.

– Я уже не знаю, кому можно верить, а кому нет. Вокруг меня происходят такие странные вещи… Вот сейчас от меня требуют, чтобы я нашел эту карту, от этого зависит жизнь женщины, которая…

– Которая была вам дорога? – предположила Мария, хотя прекрасно знала, что это не так.

– В том-то и дело, что не знаю…

– Разве так бывает?

– У меня какие-то странные провалы в памяти, иногда я помню одно, иногда – другое…

Марии стало его жалко. Она тронула Венедиктова за руку и уже хотела рассказать, что она все знает и о злобном карлике, и о фальшивой жене в малиновом пальто, но перед глазами вдруг возникло сердитое лицо Надежды, которая шевелила губами, говоря: «Ты что, рехнулась – вываливать все подряд? Он тебе не поверит, замкнется, вообще может послать подальше, и что тогда делать?»

Крути ни крути, а подруга права, пока нельзя ничего говорить.

– Могу вам предложить только одно: давайте вместе поищем карту в вашем кабинете, – предложила Мария.

– Да это бесполезно! Карту искали больше ста лет – и все впустую! Я и сам, признаюсь вам, искал ее, когда получил этот кабинет от своего предшественника. Знаете, легенды заразительны. Но я проверил каждый уголок – и ничего, никаких следов! Так что, думаю, карты просто никогда не было.

– Давайте все же попытаем счастья. Может быть, мне повезет. Говорят же, что новичкам везет.

– Ну если вы так хотите…

– Да, лучше сделать что-то, чем сидеть сложа руки.

– Вы правы. – Венедиктов вздохнул, поднялся, шагнул вперед и вдруг оглянулся на Марию. – Спасибо вам.

– За что?

– Без вас я сидел бы, печалясь и не зная, что делать. А так… мы хоть что-то попытаемся. Знаете притчу о двух лягушках?

– Кто же ее не знает! – рассмеялась Мария.

Улыбка ее красила, особенно такая, искренняя, поэтому Кирилл Николаевич в который раз подумал: «Славная женщина».

Венедиктов с Марией подошли к особняку «Геомедиума», не встретив никого по пути. Вахтерша посмотрела на них неодобрительно, но промолчала.

Они поднялись на второй этаж, Венедиктов отпер кабинет, и они вошли внутрь.

Господин Вестингауз встретил их строгим взором.

– Милости прошу, – Венедиктов обвел пространство рукой, – мой кабинет к вашим услугам. Но только еще раз предупреждаю – его обыскивали снизу доверху сотни раз, я сам это проделал неоднократно. Попробуйте и вы, хотя большого смысла я в этом не вижу.

– У меня есть хотя бы то преимущество, что я здесь впервые и мой взгляд не замылился.

– Не уверен, что это преимущество.

– Тогда я хотя бы смогу сказать, что сделала все, что могла.

– Кому?

– Да хоть самой себе!

– Ну разве что себе…

Мария встала посреди кабинета и начала рассуждать вслух:

– Вы говорите, что кабинет обыскали много раз…

– Именно так.

– Значит, если карта все же спрятана здесь, она должна находиться в таком месте, которое почему-то пропустили. Кроме того, оно должно быть легкодоступно. Ведь Вестингауз спрятал карту меньше чем за час. И в кабинете не было следов каких-то строительных работ.

– Совершенно верно.

– Так… Что же это может быть? – Мария прошла по кабинету, оглядывая стены, потолок, шкафы.

– Что здесь сохранилось со времен Вестингауза?

– Да почти все. Даже мебель. Стол – тот, за которым он работал, шкафы прежние. Книг, конечно, прибавилось, но многие из них были и при нем…

– А эти скульптурки? – Мария показала на несколько гипсовых и бронзовых бюстов античных и средневековых ученых, расставленных по шкафам.

– Тоже были в его время…

– Вон там кто стоит? – Мария ткнула в бронзового кудрявого человека с густой бородой.

– Это Аристотель, отец картографии.

– А вы можете достать этот бюст?

– Ничего нет проще…

Кирилл Николаевич выдвинул небольшой, обитый кожей табурет, приставил его к шкафу, на котором находился бюст Аристотеля.