Стрела (Плененный любовью с исправлениями)

Грегор нагнулся и вытащил еще один сверток, на это раз твердый, примерно шести футов длиной, шести дюймов в диаметре и завернутый не в ткань, а в выделанную шкуру.

– Что у тебя здесь, бревно?

– Почти.

Он откинул шкуру и потрясенно уставился на подарок у своих ног. Он поверить не мог тому, что видит. Нагнувшись, Грегор осмотрел внимательнее, уделяя особое внимание безукоризненным волокнам. Нигде не было видно ни сучка, ни изгиба.

Невероятно. Может, Кейт следует называть колдуньей, иначе как ей удалось раздобыть такое сокровище?

Она следила за ним с возрастающим беспокойством, руки запутались в рубиновом бархатном домашнем платье.

– Это тисовый ствол, – сказала она, явно обеспокоенная его молчанием.

Грегор совершенно точно знал, что это. Это не просто тисовый ствол – это практически безупречный тисовый ствол. Настолько безупречный, что идеально подходит для изготовления лука, и который было почти невозможно достать с начала войны. При такой необходимости в луках большинство тиса было вырублено и в Шотландии, и в Англии.

Его голос был низким и наполненным почти благоговейным трепетом:

– Где ты его достала?

– У торговца, который привозит тебе вина из Бордо.

Грегор нахмурился.

– Он говорил, что ничего подобного достать не может.

Кейт улыбнулась.

– Я поощрила его поискать получше. – Грегор догадался, что не стоит спрашивать как. – Открытие торговых путей помогло. Этот происходит из Испании и был вырезан прошлой зимой, так что его нужно еще совсем немного высушить.

Он ничего не ответил. Грегор был так ошеломлен, что только и мог таращиться на самый щедрый, лучший подарок в его жизни.

– Тебе нравится?

Неуверенность в ее голосе вывела его из ступора.

– Я в восторге. Я не знаю даже, что сказать.

Кейт засияла. Встав на цыпочки, она обняла его за шею.

– Тогда, может, придумаешь другой способ меня отблагодарить?

Его рука обвилась вокруг ее талии.

– Я пытаюсь быть хорошим.

В ее темных глазах плясали искры озорства.

– Ты и так хорош. – Ее бедра дразняще потерлись об него. – Очень, очень хорош.

– Скверная девчонка. – Грегор слегка шлепнул ее по ягодице. – И что мне с тобой сделать?

– Я могу придумать пару вещей и уверена, что ты поможешь придумать еще несколько, которые я раньше не пробовала.

Грегор застонал, почувствовав, как в паху разливается жар. Он еще как может! Шокируют ли ее его просьбы? Вероятно, но, зная Кейт, это ненадолго. Он так долго фантазировал о ее губах на нем. Одной мысли об этом было достаточно, чтобы сделать его твердым как камень.

– Ты точно знаешь, как отправить все мои благие намерения к черту.

Ее глаза радостно зажглись.

– Правда?

Грегор кивнул и снова ее поцеловал.

– Раньше у меня было самообладание.

Он запустил руки под ее платье и стащил его вниз. Кейт уже начала распутывать завязки его туники, но подняла голову и улыбнулась ему.

– А теперь нет?

– Очевидно, нет, когда дело касается тебя.

Чтобы доказать это, он разодрал надетую на Кейт сорочку, старую, некрасивую, которая очень ему мешала.

– Грегор! – взвизгнула Кейт, по-прежнему стыдливо прикрываясь. Но малышке было совершенно нечего скрывать – нечего. – Только не еще одну! – простонала она. – Мне будет нечего надеть.

– Как жаль. Полагаю, придется мне держать тебя голой в своей постели.

Грегор прекратил дальнейшие протесты, сдернув свою тунику через голову, стащив сапоги и быстро избавившись от штанов.

Кейт таращилась на него, вбирая каждый дюйм его наготы. Он в жизни не был стеснительным, но стоять там, пока она его изучает, оказалось непросто. Грегор хотел ее одобрения. Когда Кейт, в конце концов, подняла взгляд, стало ясно, что он его получил – и даже больше. Она смотрела так, словно не могла дождаться, чтобы съесть его.

– Говори, что мне делать. Как мне тебе угодить?

– Ты уже это делаешь.

Просто стоя радом, Кейт полностью его подчиняла. Она была очаровательна: маленькая, изящная и сильная, с грацией дикой кошки. Внешне безобидная, но опасная, с первобытными инстинктами воина. Она затмевала каждую женщину.

Она покраснела.

– Я знаю, что мужчины предпочитают выпуклости, но твоя мать говорила, что я все их растеряла на тренировочном поле и обречена быть тощей, как тетива.

Грегор фыркнул.

– Милая, моя мать понятия не имела, что нравится мужчинам. – Ее тело было таким подтянутым и чувственным, таким чертовски возбуждающим, что, он подозревал, однажды сила и крепость плоти у женщин станут цениться. – Кроме того, я всегда предпочитал лук. – Он посмотрел ей в глаза. – Ты прекрасна. Настолько прекрасна, что мне придется настаивать, чтобы ты проводила гораздо больше времени за тренировками. Хоть и не на тренировочном поле.

Ее брови сошлись вместе.

– А где тог…

Кейт не удалось закончить вопрос, потому что Грегор опрокинул ее на кровать и придавил своим телом.

Она удивленно вздохнула, а потом улыбнулась.

– В твоем плане есть одно слабое место.

Он вызывающе поднял бровь.

– И какое же?