Стрела, попавшая в тебя

— И тогда я пришла к Конраду, потому что он был единственным, кто мог выполнить это… — Тоня замялась, пытаясь подыскать нужное слово, — кто мог помочь мне. Он попросил десять миллионов за услугу, и я согласилась. Когда Литвин, в сопровождении Сафета и Нины, ехали в аэропорт, в салон машины подали газ, который усыпил их. Конрад передал мне девочку, Филиппу и Сафету что-то вкололи и перенесли в самолет. Я отдала Хавьеру еще спящую Нину, и через несколько часов тебя отпустили.

Тоня попыталась дотронуться до руки Полины, но та не позволила, поднялась и отошла в сторону.

— Продолжай, — сказал она. — Это ведь не конец истории.

— Конрад не взял деньги. — Из голоса Тони исчезло волнение, он стал ровным, словно она смирилась с тем, что утратила доверие подруги, и не боится последствий. — Сказал, что есть другие способы оплатить услугу, которую он мне оказал.

— Конни потребовал базы? — усмехнулась Полина.

— Да, — кивнула Тоня. — Я отдала ему всю информацию, касающуюся деятельности «VIP-life». Имена клиентов и посредников, а также их контакты, список сотрудников, отчет по бухгалтерии. Он хотел знать все об организации компании и ее функционировании.

— То есть, когда мы искали человека, который предал нас, ты сидела рядом и улыбалась?

— Мне было нелегко! — попыталась защищаться Тоня. — Конрад угрожал, что, если я не пойду на сделку с ним, он причинит тебе такую же боль, как и мне, когда его люди насиловали меня в подвале. Я защищала тебя!

— Играя жизнями других людей и предавая тех, кто тебя любит?! Не слишком ли много ты на себя берешь? О господи! — Полина обхватила руками голову и простонала: — Ты убила его. Не Конрад или Хавьер, а ты отправила Филиппа на смерть. А Майкл? Ты разрушила то, что он и Алекс строили многие годы. — Она тихо заплакала. — Мой Алекс. Как же так?

— Я умоляю тебя… — Тоня попыталась обнять ее, но Полина толкнула ее в грудь.

— Не приближайся, — угрожающе проговорила она. — И не провоцируй меня.

— Ударишь? — вдруг озлобилась Тоня. — Ну, давай! Я думала, что поступаю верно, и сейчас так считаю. Если бы сегодня Хавьер пришел ко мне с тем же предложением, я сделала бы то же, что и тогда. Не задумываясь, убила бы любого, только бы спасти твою жизнь.

— Когда Майкл узнает об этом… — начала Полина, но остановилась, увидев насмешку, промелькнувшую в глазах Тони.

— Что? — спросила она. — Прогонит меня, как собираешься сделать ты? Я не боюсь одиночества, Полина. И мне не страшно будет уйти от вас. Тяжело, но не страшно. Знаю, что совершила много ошибок, но не жалею, поэтому больше не буду оправдываться перед тобой. Посчитаешь нужным, поймешь. Нет — твое право. — Подбородок ее задрожал, она прикусила губу, чтобы не дать рыданиям вырваться наружу, и быстро смахнула слезу, покатившуюся по щеке. — Мне кажется, что человек, который любит, пойдет на все, чтобы сохранить жизнь своих любимых. Если испугается, то и любви как таковой не было.

Полина скривилась от боли, услышав эти слова.

— Убирайся, — выдавила она из себя, указав рукой на дверь.

Тоня взяла свое пальто, сумку, лежащую на банкетке у входа, и, не оборачиваясь, вышла из номера. Полина схватила телефон, намереваясь позвонить Роману, но слезы горячей пеленой застлали глаза, и она не видела экрана, чтобы найти его номер в списке контактов. Аккуратно положив мобильный на столик у дивана, она присела на пол и расплакалась.

Полина не понимала, что творится у нее в душе. Внутри все горело огнем и грозило взорваться. Не хватало воздуха, кружилась голова. Тогда она решила выйти на улицу и медленно поплелась к двери, чувствуя, что деревянные ноги не желают идти. Затем вспомнила, что не одета для зимней прогулки, вернулась за пальто и, набросив его на плечи, вышла в коридор.

Глава 12

Хавьер не любил отели, какими бы первоклассными они ни были. Вычурная атмосфера, порядок и изыски, вышколенный персонал — все это напоминало об элитном борделе, которым управляла его мать и где прошло его детство. Ему не нравилось вспоминать те годы, потому что они были проникнуты кознями и ссорами распутных и лживых девочек, запахом дорогого парфюма, которым пользовались клиенты-мужчины, грозными окриками матери, курившей сигары, от которых слезились глаза, и смехом сестры, сгоревшей в этом же борделе. Именно поэтому Хавьер, куда бы ни приезжал, останавливался только в арендованных апартаментах или частных домах, чтобы не ощущать себя «клиентом», но еще лучше, покупал недвижимость. Сейчас, возвращаясь в свою парижскую квартиру, он радовался, что не продал ее, как хотел это сделать несколько лет назад, когда в его жизни еще не было Нины. С появлением девочки все изменилось. И пусть некоторым за это пришлось заплатить слишком дорогую цену, он прошел бы через все заново, только бы получить ее. Ни на миг Хавьер не сомневался в правильности своего решения и не жалел о том, что лишил Нину отца, сделав сиротой. Теперь он стал для нее и отцом, и дедушкой, и лучшим другом. А Нина была для него целым миром, ради которого можно пожертвовать чем угодно.