Стрела, попавшая в тебя

Вот он, коротконогий, но статный, как Наполеон, лично встречал ее в холле, радушно распахнув объятия дорогой гостье. Полина расцеловала в обе щеки мсье Бонне, известного в узких кругах как «Флавьен-каратист», но не потому, что тот был обладателем черного пояса по боевым искусствам, а оттого, что любил избивать любовниц. Жену, кстати, он боялся трогать, так как рослая и мощная мадам Бонне могла одним ударом вогнать в землю своего щуплого муженька-кобеля. Поэтому «отрывался» Флавьен на худеньких девицах, которые были не в состоянии дать отпор этому злобному садисту с внешностью благопристойного профессора.

Мсье Бонне проводил Полину в номер, где их ожидала охлажденная бутылка шампанского и фрукты. Там же получил «новогодний» презент в виде маленькой коробочки известного ювелирного дома с лежащей внутри изящной заколкой для галстука, чему очень обрадовался. Майкл называл подобные подарки «прикормкой». Конечно, они не играли большой роли, но всегда оставляли приятные воспоминания о дарителе, чем Полина часто пользовалась. Флавьен показал роскошные апартаменты, разбавляя экскурсию занятными комментариями о гостях, которые здесь останавливались.

— Ты к нам надолго? — спросил он, протянув бокал с шампанским.

— Недели на две, — ответила Полина, слегка пригубив напиток.

— Где будешь ужинать? Знаешь, у нас новый шеф в ресторане. Творец и небожитель. Столики заказаны на четыре месяца вперед, но если пожелаешь, один будет в твоем распоряжении.

— Как зовут маэстро?

— Кар Деми. Истеричка редкая. Но мы мечтаем еще об одной звезде, Мишлен, поэтому готовы были на все, только бы заполучить его.

Полина улыбнулась, так как ей было хорошо знакомо это имя. На самом деле известного виртуоза кулинарии звали Карен Демирчян, он приходился отцом ее лучшему другу Мануэлю Бийо, стесняющемуся своего знаменитого папаши, поэтому взявшему фамилию матери.

— Другие планы, — отказалась она и солгала. — Назначена встреча.

— Ясно. В любом случае, как только понадобится столик, сообщи. — Мсье Бонне направился к двери, обернулся и осторожно поинтересовался: — Милая, а что случилось с «VIP-life concierge»? Ходит много слухов, но никто не знает, сколько в них правды. Говорят, вас купила «AstorParis»… Скажу честно, к ним я отношусь с подозрением. А их управляющий и вовсе имеет сомнительную репутацию.

Он продолжал говорить, не замечая насмешливой улыбки на губах у Полины, которая была уверена, что Флавьен-каратист в той же манере рассуждал о «VIP-life concierge», когда беседовал с представителями «AstorParis». Наверняка его уже хорошо «прикормили» конкуренты, и сейчас он проявляет обычную вежливость, показывая, что очень скучает по временам, когда сотрудничал с компанией Полины. Посчитав, что, заострив на этом внимание, окажет себе дурную услугу, она надела на лицо маску участливости и внимания, но не ответила ни на один вопрос, заданный Бонне. Лишь понимающе кивала головой и ненавязчиво расспрашивала о новом агентстве.

— Вик, так зовут главного управляющего или владельца, черт его знает. Непонятно, кто он и откуда взялся. Типаж странный, но умеет очаровывать.

Насколько было известно Полине, владельца звали Микаэль Горн, Бонне же назвал его Виком. Возможно, ошибся и хотел сказать Мик, или же Полина ослышалась. Она не стала уточнять, терпеливо ожидая, когда «каратист» удалится. Тот быстро понял, что слишком задержался в номере гостьи, и галантно откланялся.

Оставшись одна, Полина присела на диван и задумалась. Стало грустно, едва она вспомнила о словах Бонне, вернее, о сплетнях, которые тот ей передал. Не в силах больше оставаться наедине с гнетущими мыслями, Полина решила выйти на улицу, прогуляться по городу, который был и навсегда останется ее любимым местом на земле. Майкл неизменно смеялся по этому поводу, говоря, что Полина везде чувствует себя хорошо, так как до сих пор не определилась ни с флагом, ни с родиной. Где бы она ни жила, всегда прекрасно осваивалась, за что в кругу семьи ее иногда называли «тараканом», намекая на умение этих насекомых приспособиться к любым условиям. Полина не спорила с родными, хотя и не соглашалась с их мнением. Не везде ей было хорошо, но в Париже душа Полины ощущала свободу, и ради этого прекрасного ощущения она готова была возвращаться сюда всегда. Теперь же, учитывая сложившиеся обстоятельства, и вовсе хотела здесь остаться надолго. Сдерживало лишь одно — близкое присутствие Люка, с которым Полина по необъяснимым причинам не хотела сталкиваться.