Стрелочник

– Я же говорю: с девчонкой своей не встретился. Теперь уже, может, никогда не встречусь. Меня к ней даже на КПП не вызовут. Даже если она приедет… А так она меня скоро забудет. А она такая… такая… необыкновенная! Вы не понимаете!

Парень отвернулся, видимо, чтобы скрыть расстроенное лицо.

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция Первомайская.

Грохот поезда сделал временно невозможным продолжение беседы, и старший мужчина имел возможность как следует поразмыслить над ответом.

«Парень, конечно, дурак, но он не больший дурак, чем все остальные в молодом возрасте. Их так называемая «любовь» – это в сущности психическое заболевание, наркотический психоз параноидального типа на сексуальной почве. Ныне происходит фаза обострения его болезни, в просторечии называемая влюбленностью. Вызывается сие жестокое любострастие просто-напросто амфетаминовой наркоманией. Против биологии не попрешь. Время службы по призыву как раз совпадает с пиком сексуальности, поэтому все солдаты тягостно переносят периоды воздержания. Парень сейчас категорически неспособен критически оценивать объект своей любви, поскольку временно потерял адекватность восприятия, им овладел типичный бред сверхценной идеи… Это с высоты прожитых лет понятно, что девчонок на свете много, хороших и разных. Что будут у него и другие, а после тех – будут и другие…

Понятно также, что, если попытаться парню сейчас это объяснить, ничего хорошего из этого не выйдет. Не захочет Киянка принимать красную таблетку. Не желанна ему сейчас правда, а любовный матричный дурдом ему желанен.

А с другой стороны, жалко его. Он же не виноват. Он, может быть, нормальнее многих. Проходили мы все это на своей шкуре, ох как проходили! Оттого и понимаем, оттого и сочувствуем. Оттого и жалко его! Отправится сейчас он в казарму и оставшиеся полгода или дольше будет страдать черной меланхолией от одной мысли о неразделенной любви. Вот если бы он отправился туда же, в казарму, с мыслью, что необыкновенная девушка его любит и ждёт…»

– Как тебя звать-то, парень?

– Сергей.

– Диктуй номер, Серега! Ох и подсадишь ты меня сейчас на роуминг, у меня номер-то не местный!

Из кармана бушлата мгновенно возник клочок бумаги.

– Плюс семь, девятьсот шестнадцать…

Мужчина приложил телефон к уху. Стриженая голова потянула поближе и свое оттопыренное ухо…

После нескольких гудков трубка сказала: «Абонент временно недоступен. Перезвоните позднее.»

– Может, она в метро едет, где покрытия сети нет? А вы очень спешите? – с тоской в голосе спросил солдатик.

– Спешу, конечно, – вздохнул мужчина, – вот сыну надо гостинцы привезти, да обнять-поговорить, а потом на свой поезд успеть. В прошлый раз три с половиной часа на КПП прождал, чтобы его из роты на полчаса выпустили. Ты в каком полку служишь?

– В пятом.

– А он у меня во втором. Механик-водитель. А ты кто?

– Пулеметчик.

– Тоже хорошая специальность. Главное, полезная и нужная людям.

Солдатик удивленно поднял глаза. Лицо собеседника оставалось серьезным, только в глазах на один миг мелькнул какой-то чёртик.

– Давай еще раз попробуем позвонить, – мужчина поднял телефон.

– Подождите, пусть сначала поезд пройдет, – кажется, парню хотелось подольше задержать возле себя собеседника и владельца драгоценного средства связи.

– Станция «Щелковская», конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны.

Поезд в очередной раз не принес ожидаемого улова, и пришлось снова звонить.

«Абонент временно недоступен. Перезвоните позднее.»

– Вы на какое время назначали встречу?

– На утро.

– Сейчас уж за полдень давно.

– Я сказал, как маму провожу, сразу подъеду. Я ее с одиннадцати жду.

«Ну что за бестолковое поколение выросло! Кто же так договаривается: в шесть часов вечера после войны. Дураки, «Бравого солдата Швейка» они не читали…»

– А точное место где?

– Договорились на Щелковской. Я тогда не подумал, что здесь несколько выходов, поэтому решил, что она подъедет сюда на метро, а я встречу ее здесь.

– А если она не на метро? Вдруг на наземном транспорте?

Парень опустил глаза.

«Мы оба были: вы у аптеки, а я в метро искала вас…»

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция Первомайская.

– Как звать-то твою зазнобу?

– Настя.

– Сколько раз вы встречались?

– Один раз.

– Всего-то?

– Познакомились, когда я в оцеплении стоял. Тогда в городе какое-то спортивное мероприятие было, и нас для оцепления привлекли. Там и познакомились, и разговорились. Она мне номер написала. Несколько раз я ей звонил. Она же не могла мне звонить, я без телефона живу.

– А соцсети? Контакт какой-нибудь или фейсбук, прости господи?

– Она сказала, что это потом. Да и телефон у меня простой кнопочный. Сказали, в армию дорогие телефоны не брать. Мне с него в контакт все равно сейчас не зайти.

– Так сколько раз она тебе звонила, говоришь?

– Я ей звонил… Раза два…

«Кажется, объективно эта Настя для него в самом деле не сильно большая потеря. Так, шапочное знакомство.»

– А как она выглядит? Блондинка? Брюнетка? Черты лица запомнил? Можешь описать? Рост? Ну, кого ты сейчас у поезда высматриваешь?

Парень задумался.