Стрелок "Чёрной Скалы"

Я не ловлю живой товар сам — за меня это делают другие. Очень разумно и логично — на Тортуге есть немалый спрос на рабов любых полов и возрастов, и вопросов это не вызовет. Значит, я маскируюсь под человека, имеющего отношение к одному из закрытых элитных клубов, где дозволяется абсолютно всё…

Моих жертв находят? Конечно же, их находят! Но я достаточно умён для того, чтобы не выбрасывать их на заднем дворе своего логова — я развожу их по городу и раскидываю в разных местах.

У меня есть транспорт, я мобилен. И я не вызываю подозрительности… Ха! Да в этом городе вообще мало что может вызвать подозрительность…

Однако ключевой момент в том, что я псих. И я не думаю, как обычный человек. Точнее, думаю не только как обычный человек.

Если я увожу тела из своего логова, то логично предположить, что оно находится где-то на равном удалении от мест находок. Если уж мне хватает задротства выдерживать один и тот же стиль убийств, значит я очень педантичен и зануден. Для меня не составляет труда раз за разом выполнять одни и те же действия.

Как меня найти? Никак. Я ведь всё очень хорошо продумал и не совершаю ошибок…

И это моя слабость, ведь я считаю себя великим учёным. А что нужно учёным, чтобы стать великими? Именно! Всеобщее признание.

Поэтому я и хочу, чтобы меня в конце концов поймали.

Я не совершаю ошибок, но оставляю зацепки, чтобы рано или поздно меня могли поймать. Поймали после долго и трудного расследования, переиграв интеллектуально. Я говорю полицейским, что хочу сыграть с ними в игру. Если я гений, то я должен быть гениален во всём.

Ничтожества.

Вы не оценили мои работы раньше, но оцените их сейчас. Я коплю и систематизирую накопленный в ходе экспериментов материал. И я регулярно работаю с подопытными — я не убиваю их просто по собственной прихоти и ради наслаждения их страданиями. Я ведь учёный! Я делаю всё это во имя торжества науки и всеобщего блага!

Я… Я… Я…

— Вайс!

Голос Датча привёл меня в чувство. Догоревшая до самого фильтра сигарета обожгла пальцы, и я будто бы вынырнул из затягивающего меня тёмного и удушливого болота.

— Ты в порядке? — поинтересовался у меня здоровяк.

— В полном, — ответил я, проведя ладонью по лицу. — Я пытался воспроизвести ход мыслей Скульптора. Понять, на чём его можно взять. Понять, как он думает и что может быть у него в голове.

— И как там у него в голове?

— Мерзко. Но привычно. Нужно вывести его из равновесия. Он чертовски умный ублюдок, но тщеславен. То письмо «из Ада с любовью» — тому подтверждение. Он хочет, чтобы его поймали и поэтому оставляет зацепки. Но эти зацепки понятны одному лишь ему, но никому из посторонних. Нужно ударить по его тщеславию, чтобы он занервничал и перестал совершать намеренные ошибки и начал ошибаться по-настоящему. Пока он совершает свои отработанные до мелочей действия, его безумие законсервировано, как бобы в банке. И его не поймать. Нужно разрушить цепь его действий, чтобы безумие Скульптора вырвалось и проявило себя.

— И как это сделать? — спросил Датч.

— Пока не знаю… — протянул я, провожая взглядом подъезжающий к департаменту старомодный чёрный катафалк. Такой ещё у «охотников за привидениями» был. — Нужно больше информации…

Машина припарковалась неподалёку от нас, и из неё вылезло двое очень колоритных персонажей. Один — невысокий щеголеватого вида парень немного постарше меня с длинными тёмными волосами, забранными в аккуратный хвост. Второй — слегка небритый светловолосый мужик лет сорока в круглых очках. Немного выше меня, но раза полтора шире в плечах — почти квадратный. Тот ещё громила, в общем.

Но главное они оба были в сутанах священников. Ей-ей, натуральных сутанах! Ну… Хотя, если честно, они больше походили на длинные свободные плащи… Но характерный воротничок наличествовал. Как и массивные серебристые кресты на груди.

Впрочем, чего я удивляюсь-то? Карибы же. Здесь католиков должно быть пруд пруди…

Черноволосый что-то негромко произнёс, светловолосый громила открыл заднюю дверцу катафалка и выволок из неё худую темноволосую девушку или девочку, одетую во что-то вроде больничной рубахи. Взял её на руки и понёс, причём девушка явно была в бессознательном состоянии.

— Так, — я размял шею. — А давай-ка подойдём поближе к этим парням…

— На кой чёрт? — резонно поинтересовался Датч.

— Да так… Есть у меня кой-какое предчувствие…

Когда мы подошли, то священники (точнее только лишь светловолосый) активно ругались со стоящими на КПП полицейскими.

— Пропустите нас, неразумные! — голос у громилы оказался ему под стать — низкий и рыкающий с характерным акцентом жителей Конфедерации. — Дело не терпит отлагательств — стражи порядка должны заняться им немедля!

— Плати пошлину и проходи! — огрызался в ответ коп.

— Грешник! Алчность затмила твой разум! Неужто у врат Рая потребовали бы мзду у входящей в них души?

— А у нас тут не Рай, а департамент полиции. И алчность тут ни при чём.

— Рай? Погорячился я, о неразумный идиот… Да тебе, сраный грешник, даже в Чистилище будет путь закрыт!