Стрелок (СИ)

— Нет, хотя я слышал о тех, кто получил соответствующий класс и умеет подобное. Мои способности требуют идентифицировать болезнь и разработать верное лекарство, используя ряд ингредиентов из Магазина. При желании их можно заменить на ресурсы, получаемые от убийства всех этих монстров, — он рассеянно машет ладонью, — и на их основе синтезировать те самые ингредиенты.

— Они сейчас в наличии? — уточняет Ребекка.

— Посмотрим. Вначале нужно досконально проанализировать организм пациента и разработать индивидуальное лекарство, произведённое с учётом конкретных особенностей организма больной…

Следующие полчаса уходят на то, чтобы Апотекарий с помощью своего оборудования и способностей изучил Эстер. Та в течение всего процесса не перестаёт отпускать сарказменные комментарии.

— С годами все больше разочаровывают цены, зеркало и анализы… Да, юноша?

— Бабуля, он всё равно тебя не понимает, — вздыхает Ханна.

— Ну и что, золотце моё? С умным человеком приятно даже помолчать.

— Итак, — наконец, объявляет Парацельс, — хорошие новости заключаются в том, что у меня есть в наличии все необходимые ингредиенты.

— А плохие? — спрашиваю я.

— А плохих — нет, — удивлённо посмотрев на меня, отвечает тот.

— Тогда не нужно делать такие драматичные паузы.

— А, простите.

— Долго готовить лекарство?

— Вовсе нет. Можете пока выпить чаю, я вас позову.

Через четверть часа всё готово, и Златомир держит в руках шприц, чем-то похожий на знакомые мне инъекторы, только цвет содержимого отличается.

— И вот эта смесь должна вылечить Эстер? Она ей не навредит? — перестраховываюсь я.

— Должна вылечить и нет, не навредит. Я знаю, что делаю.

Не врёт.

Глянув на Бекку и дождавшись её кивка, говорю:

— Хорошо, док.

Тот с уверенным видом делает укол, который пожилая дама принимает стоически. Лишь бурчит вполголоса:

— И что, даже банки на спину ставить не будем? А рыбий жир? А пиявки, в конце концов?

— Всё, — констатирует врач, сверкая светящимися глазами. — Лимфома рассосалась. Мутации в ДНК должны исчезнуть в течение 36-и часов. Поздравляю, вы полностью здоровы.

Пока семья Штайнберг обнимается, подхожу к Апотекарию и говорю:

— Док, позови кого-то из крепких парней.

— Зачем? — удивляется он.

— Тяжести таскать.

Я выгружаю из кольца три трофейных комплекта доспехов и три единицы оружия.

— О, нет, не стоит, — мнётся Златомир. — Помогать людям мой долг. Я давал клятву Гиппократа.

— Ресурсы ты тратил свои, а ещё мы помним добро. Не спорь.

— Ну… Как скажете. Спасибо. Это действительно поможет нашей фактории.

Обратный путь до Телепортариума проходит в более радостном настроении. Зайдя в эту юрту, замираем. Им сейчас предстоит прыжок в Ирландию, а меня дорога приключений ведёт совсем в иное место.

— Тай, Мэтт, — оглядев парней, говорю я, — позаботьтесь о дамах.

— Конечно, — залихватски утирает нос Пиромант.

Николай медленно кивает.

— Ты о себе позаботься, — хмурится Нако. — Прёшься непонятно куда. Оболтус!

— Всё будет хорошо. Обещаю. Увидимся в Уайтклэй. Всё. Долгие проводы — лишние слезы. Давайте-давайте.

Они исчезают один за одним, а через миг во вспышке телепортации пропадаю и я.

Надеюсь, хоть успею поглазеть на Эйфелеву башню.

Глава 7

Второй раз за сегодня реальность меняется, и я оказываюсь в ином месте. За одну секунду преодолеваю тысячи километров, попадая из тихой деревушки в заброшенный мегаполис. Точнее, в точку на севере от него.

Прыгать я намеревался сразу по координатам, переданным мне Консорциумом в лице Аргатри, однако в момент выбора направления неожиданно столкнулся с сопротивлением со стороны Телепортариума. Тот отказывался принимать заданные мной координаты.

Попробовав иные точки на карте вокруг необходимой локации, я раз за разом сталкивался с бойкотом. Центр Парижа оказался заблокированной зоной. Поэтому телепортироваться пришлось на север. Примерно с этого направления должна была лететь Вальтора.

Почему Сопряжение противодействовало прыжкам в самое сердце столицы, сказать было сложно. Возможно, дело в начинающемся Всплеске. Возможно, тут что-то иное.

Так или иначе, но я оказываюсь в Парижском пригороде. Вокруг меня простираются двух и трёхэтажные здания, выкрашенные в унылый кремовый оттенок. Выглядит это всё, как предместье, где обитает средний класс. Иначе повсюду торчали бы огромные высотки-муравейники.

Многие дома разрушены. Некоторые сравняли почти до фундамента, а иные просто беззаботно и мимоходом проломили и пошли себе дальше. Весело тут.

Город накрыт тяжёлым одеялом снега, а когда-то шумные улицы застыли, парализованные новой реальностью. Лишь свист ветра нарушает абсолютную тишину. Полузасыпанные сугробами стоят останки брошенных автомобилей. Их шины давно спущены, каркасы изрядно проржавели, а краска выцвела до однородно-серого.

Случайный уличный фонарь с разбитым стеклом отражает редкий солнечный луч света на промёрзшую землю. Небо над головой закрывают густые свинцовые тучи. Надвигается шторм.