Стрелы над крепостью

Рассмеялись и Лена с Димкой.

- Видал? - обратился к товарищу Мишка, когда оба они уже сидели на крыльце анкудиновского дома. - Видал? Никто нам не верит. Профессор изругал, Игорь Александрович посмеивается. Не дорыли, говорят, до культурного слоя. А откуда тогда наши находки, а?

Спрашивается, откуда они? Небось загреб находкито, спасибо говорит.

- Значит, у нас в посаде-то дорыли, - сказал Димка. - За бывшей городской стеной. До культурного слоя, до двенадцатого-тринадцатого веков добрались водопроводчики. Вот черти! Весь культурный слой перевернули, огромный вред науке нанесли и пошли себе по домам.

Сажать надо!

- Все-таки придется снова за книги старинные взяться, - решил Михаил. Может, где про все это написано:

и про битву, и про наш подземный ход. А название города не проставлено или название вовсе перепутали.

- Запросто, - согласился Димка. - В старину люди ведь не очень-то грамотные были. Игорь Александрович рассказывал, что летописи сочиняли монахи. А откуда монахам грамотными быть? Школ ведь не было. Кто как умел, так и сочинял. Царапали себе помаленьку...

- Вполне могли вместо "Городец" накалякать "Градец" или "Городня". А ученые думают, будто так и надо.

Верят, раз на бумаге написано.

- А знаешь, сколько на свете Городцов? Несколько штук! - вдруг выпалил Димка. - Мне недавно отец сказал. Несколько штук, говорит, не помню, четыре или пять!

- Да ну! А не врешь?

- Ей-ей!

- Ладно. Пускай хоть десять, да на реке Тесьме ведь только наш!

- Точно!

- Вот и будем искать в книгах, который на Тесьме.

Неважно, как там напишут: Городец, Городня или там Голубец какой-нибудь. Раз на Тесьме, значит, и есть наш город...

Пока беседовали, уже совсем стемнело. Прохладно стало, откуда-то донесся сильный запах черемухи. От окон на двор легли яркие квадратики света.

В сенях заскрипели двери, и на крыльце появилась веселая Лина.

- Вы что тут сидите в темноте, друзья неразлучные?

А ну посторонитесь!

Она легко сбежала с крыльца. Следом за ней вышел Олег. Лина в белом лохматом пальто нараспашку порхнула к калитке, Олег не спеша шагал следом.

- Куда? - крикнул вдогонку Мишка.

- В кино! - звонко ответила Лина, отпирая калитку.

Она обернулась, взметнулся сноп светлых волос, потом все потонуло в темноте. Только слышно было, как Олег что-то пробасил - издали не разобрать, - и в ответ Лина весело рассмеялась.

- В кино пошли, - завистливо сказал Мишка. - Житуха...

- А меня сегодня дома заждались. - Димка широко зевнул. - Совсем ведь домой носа не показывал. Даже обедал и то у вас. Попадет же!.. Эхма, пора идти, что ли! Заслуженное наказание принимать пойду.

Он встал с крыльца, захватил свой школьный портфель.

- Они небось привыкли, что ты у нас, - утешил Мишка. - Уроки ведь выучил, чего еще надо? Все в порядке. Скажи, что задача трудная была, и все тут.

Решали, мол...

Тут в соседнем дворе хлопнула дверь, раздались шаги.

- Тишина... - сказал мужской голос. - Вот и поговорим здесь, на воздухе. Как говорится, тишина да темнота - мать размышлений. Присаживайся.

- Да чего присаживаться, все и так ясно! Завтра соберем вещички да на поезд. В четыре ноль-ноль.

Михаил с Димкой насторожились.

- Это длинный, - шепнул Красиков. - В беретке который. Я его голос сразу узнал...

Двое в темноте тихо переговаривались.

- Горячишься, Костик, горячишься, - негромко заметил первый. Торопиться некуда. Раскопки - золотое дно, да и в лесной район мы еще не наведались. Я точно знаю, что там кое-что имеется... Упустим, второго такого случая не будет. Вот так!

- Да ты понимаешь, что говоришь? - вспылил высокий.

- Понимаю, Костик, очень даже хорошо понимаю... Ты сегодня встретил старого знакомого, и эта встреча несколько вывела тебя из равновесия.

Ничего, старик, отдохнешь, выпьешь валерьяновых капель и снова будешь в форме. Эха-ха...

Поспешность - злейший враг человека...

- Черт! А я говорю - ничего ты не понимаешь.

Вот если бы ты, Рачковский, сам наткнулся на этого проклятого... как его... священника, что ли.

Небось другое запел бы.

- Ничего бы я не запел, - хладнокровно отвечал Рачковский. - Во-первых, многое забывается...

- Многое, да не всё.

- Многое, Костик, многое!.. - Говоривший зевнул. - Мой совет: вопервых, продолжай спокойно трудиться. Вперед не выскакивай, но и пасовать особенно нечего. Что же касается священника...

- Да, вот именно, - буркнул Костик.

- Что же, посмотрим. Мог он и не узнать тебя, мог и не заметить. Поглядывай на всякий случай... Впрочем, я еще подумаю. Так или иначе, завтра у тебя выходной, и нам с тобой предстоит рейс в Сосковку. Выспаться надо, любезный, выспаться. Советую... Сон, говорят, сладчайший дар аллаха.

- А я бы лучше на станцию... - заворчал тот, кою собеседник называл Костиком - Тогда пропала Одигитрия. Другого такого сл"чая сто лет ждать...

Оба - слышно было - поднялись со скамьи, направились к крыльцу. Поднимаясь по ступенькам, высокий, видно, споткнулся: он громко выругался.

- И вечно ты, Костик, так, - зевая, сказал второй. - Человек не знает, где споткнется, но должен предполагать. Осторожность, но спокойствие, вот как, дитя мое...