Стремление как счастье

— Сколько-то ещё выдюжит, — решил Джози. — Не уйдёт, кэп. Плеснуть тебе на голову воды?

— Пока не надо, — отказался я. — Боюсь за удилище… под её напором вся закалка вышла.

Через час мы с рыбой постепенно, но верно сближались, она делала большие медленные круги.

— Устала, — пояснил Карлос. — Теперь будет легче. Попрыгала, нахваталась воздуха, и нырнуть теперь не может.

— Удилище всё, — сообщил я. — Больше не выпрямляется. Совсем.

Конец его теперь касался поверхности воды, а когда я его поднимал, чтобы подтянуть рыбу и вымотать слабину, оно не выпрямлялось. Из удилища оно будто стало продолжением лески. Несколько дюймов лески ещё приподнимает, но и только.

Рыба медленно кружилась и, когда шла по удаляющейся дуге, тянула леску на себя. На подходе мы её выбирали. Но теперь рыбу нельзя было одёрнуть, на неё вообще никак было не повлиять.

— Плохи дела, кэп, — сказал я мистеру Джози. Мы звали друг друга «кэп» попеременно. — Если нырнёт и там умрёт, мы её не достанем.

— Карлос говорит, она всплывёт. Говорит, нахваталась воздуха столько, что не сможет уйти глубоко. Говорит, большая рыба всегда так себя ведёт под конец, когда попрыгает в охотку. Она прыгнула тридцать шесть раз, я считал, а может, и того больше.

Джози нечасто закатывал такие длинные речи, и я был впечатлён. И тут рыба пошла вниз, вниз, вниз. Я вцепился обеими ладонями в катушку и натягивал леску до отказа, а металлический барабан крутился под пальцами медленными рывками.

— Сколько я её вываживаю? — справился я у Джози.

— Три часа пятьдесят минут.

— Ты вроде говорил, она не может нырнуть и умереть, — сказал я Карлосу.

— Хемингуэй, она должна всплыть. Я знаю.

— Ей это скажи, — проворчал я.

— Принеси ему воды, Карлос, — велел Джози. — А ты молчи, кэп.

Набрав полный рот приятно-ледяной воды, я брызнул изо рта на руки и попросил Карлоса вылить остатки мне на затылок. Истёртые до мяса плечи покрывал солёный пот, но пекло так, что тепла от крови не ощущалось. Стоял июльский полдень.

— Смочи в морской воде губку и выжми ему на голову, — велел Джози.

И тут катушка перестала вертеться. На леске сколько-то времени будто висел бетонный блок, а потом рыба медленно пошла вверх. Я выбирал леску просто руками, потому что удилище потеряло всякую упругость и сникло, как ветка плакучей ивы.

Не дойдя до поверхности всего сажень, — мы уже видели её, длинное каноэ с фиолетовыми полосами и двумя торчащими огромными крыльями, — рыба принялась лениво ходить кругами. Я держал леску внатяг и старался эти круги сузить. Тянул почти на пределе прочности лески. И вдруг удилище сдалось. Не сломалось, а просто повисло.

— Срежь тридцать саженей лески с большой катушки, — велел я Карлосу. — Я подержу рыбу, и когда закончит круг и пойдёт к нам, выберем побольше, свяжем две лески вместе, и я сменю удилище.

Со сломанным удилищем мирового или какого другого рекорда было уже не видать. Но рыба устала, и на снасть попрочнее выудить её мы могли. Единственно, большому удилищу недостаёт гибкости для пятнадцатижильной лески. Ну, это моя забота.

Карлос разматывал с большой катушки «Харди» белую леску, тридцатишестижильную. Раскинутыми руками отмерял, вытягивал через кольца удилища и бросал на палубу. Я держал рыбу так плотно, как мог. Наконец Карлос леску обрезал, и я сказал Джози:

— Порядок, кэп. Теперь ты. Сейчас рыба пойдёт к нам, и ты выберешь побольше лески, чтобы Карлос мог связать одну с другой. Просто выбирай, мягко и легко.

Рыба завершила круг и повернула обратно, и Джози фут за футом выбирал зелёную леску, отдавал Карлосу, а тот связывал её с толстой белой.

— Он закончил, — сказал Джози.

У Джози оставался ещё с ярд зелёной лески в запасе, он держал её пальцами, а рыба завершала полукруг. Я разжал руку на маленьком удилище, положил его и взял поданное Карлосом большое.

— Можешь резать, — сказал я Карлосу. Потом Джози: — Полегоньку выбирай слабину, кэп, а я не буду налегать, пока не прочувствуем новую снасть.

Я смотрел на зелёную леску, на рыбу, и вдруг услышал совершенно безумный крик. Крик, проникнутый неразбавленным вселенским отчаянием. Зелёная леска медленно потянулась из пальцев Джози, поползла вниз, вниз, — и сгинула. Карлос перепутал витки и разрезал не тот. Рыба скрылась.

— Кэп, — сказал Джози. Он выглядел нездорово. Потом он взглянул на часы. — Четыре часа двадцать две минуты.

Я нашёл Карлоса в гальюне. Его рвало, и я посоветовал ему не убиваться: с каждым бывает. Его коричневое лицо было всё сморщено, и говорил он низким странным голосом, еле слышно.

— Рыбачу всю жизнь, а такой рыбы не видел. И так подвёл. Поломал жизнь и тебе, и себе.

— Не пори чушь, — велел я. — Поймаем много других, ещё больше.

Увы, не поймали.

Мы с Джози сидели на корме, а «Анита» дрейфовала. Денёк был чудо, ветер дул лёгкий, и мы смотрели на берег, за которым вставали невысокие горы. Джози втирал меркурохром в мои плечи, в ладони, куда впивалось удилище, в подошвы, где они были протёрты до мяса. Потом Джози смешал два коктейля «Виски сауэр».

— Как там Карлос? — спросил я.

— Совсем никакой. Скорчился и сидит.