Строитель (ЛП)

Пять лет спустя: рождественское утро

Я наполнил чайник кофе, и пока он закипал, достал пончики, которые принес вчера. Это все могло бы говорить о том, что я являлся чертовым домашним богом или что-то в этом духе, но правда заключалась в том, что я знал – Лотти нужно было отдохнуть, и если я мог сделать хоть что-то, чтобы помочь ей, то я был на это готов.

Лотти полночи не спала из-за Бенджамина. Хотя ему и исполнилось шесть месяцев, но малыш все еще просыпался по ночам. И не важно сколько раз я вставал к нему сам. Все, чего он хотел – это руки его матери. И я не винил кроху в этом. Лотти все делала немного лучше.

Близнецы должны были проснуться в любую минуту, так что я положил пончики на тарелку, предугадывая их утренние желания.

Как я и думал, Сэм и Томми появились на кухне, глаза трехлетних детишек светились в ожидании чуда.

– Папочка, – прошептал Сэм, – Санта Клаус приходил.

– Я знаю, приятель, – сказал я, взъерошив его волосы. – Вы подходили посмотреть, что и кому он принес?

– Я не очень хорошо читаю, папочка, – произнес Сэм, нахмурившись.

– Оу, готов поспорить, что ты мог бы попробовать. Поищи букву «С» на обертке, а Томми может глянуть те коробки, где стоит «Т». А я пойду и проверю, как там мамочка, хорошо?

Томми кивнул, затем хлопнул в свои маленькие ладошки и сжал их под подбородком, словно с трудом сдерживал волнение.

– Хорошо, папочка. А у малыша Бенджамина буковка «Б», правильно?

Я кивнул.

– Вы, мальчики, слишком быстро растете, знаете об этом?

Они побежали к елке, одетые в свои милые пижамки, и тогда я понял, почему мои родители говорили, что время бежит слишком быстро. Казалось, только вчера мы с Лотти принесли близнецов домой из роддома, а сейчас они уже учились читать. Боже, я становился сентиментальным парнем, но как можно было удержаться и не сморгнуть слезу, когда ты наблюдал за своими маленькими сыновьями, бегущими к рождественской елке?

Когда родилась моя племянница Луиза, я знал, что с радостью буду вкалывать всю свою оставшуюся жизнь, чтобы обеспечить семью. Чудным образом, я был благословлен удивительной женой и домом, полным детей. Это было большим, нежели заслуживал простой человек, и я готов был надрывать задницу, лишь бы позаботиться о тех, кого любил. То, что у меня была семья – это просто являлось каким-то чертовым подарком.

Лотти вышла из спальни в длинной белой ночной рубашке, держа в руках теперь уже спящего Бенджамина, завернутого в одеяло. Она прижала палец к губам, пока несла его в детскую. Лотти вновь появилась спустя всего пару минут, с выражением облегчения на лице, которое появлялось у любого родителя, чей неугомонный ребенок, наконец, успокаивался.

– Доброе утро, милая, – сказал я Лотти, нежно целуя ее. – Длинная ночка, да? – мы несколько часов кряду упаковывали все и оборачивали в подарочную бумагу, а затем успокаивали плачущего малыша.

– Да, но оно того стоило, – мы посмотрели на мальчиков, устроившихся под елкой, они лучились улыбками и источали восторг.

– Посмотри, что Санта принес моим маленьким мальчикам? – сказала Лотти, наблюдая за тем, как мальчишки искали коробки со своими именами на них. Пока Лотти включала музыку, я пошел на кухню за кофе.

Минуту спустя, я вернулся с кофейником и пончиками.

Поставив все на стол, я увидел, как загорелись глаза Лотти, так же как они сверкали и у мальчиков.

– Люк, ты купил те самые пончики.

– Купил.

– Ты все помнишь, да?

– Как я могу забыть хоть что-то о нашем знакомстве?

Лотти рассмеялась, взяв пончик.

– Я вела себя как ребенок, – сказала она усмехаясь.

Я склонился ближе к жене, вспоминая пояс, повязанный вокруг ее талии. То как развевались ее волосы, когда Лотти побежала.

– Но ты успела повзрослеть ближе к вечеру, если я правильно помню.

Ее щеки покраснели, когда она смущенно покачала головой.

– Ты такой плохой, Люк.

Я обожал, что все еще мог с легкостью завести ее всего лишь одним простым предложением.

– Я не могла отказать мужчине с такой прочной каской, – сказала она мне.

– А я не мог отказать женщине в таком бледно-голубом платье.

Я поцеловал Лотти, сахарная глазурь испачкала ее губы, и воспоминания о тех временах всколыхнулись в головах у нас обоих. Я так чертовски сильно любил эту женщину.

– Мамочка, папочка, можем мы открыть их сейчас? – спросили близнецы, прерывая наш момент.

Я отодвинулся от жены, не разрывая с ней зрительного контакта, когда ответил мальчикам согласием.

– Я люблю тебя, Лотти.

Она улыбнулась, положив руку мне на щеку. Вглядываясь мне в глаза, Лотти спросила:

– Помнишь, как мы встретились впервые? То, как твой отбойный молоток разбудил меня, испортив мне утро?

– Как я мог это забыть?

Лотти посмотрела на меня с такой преданностью, что я моментально почувствовал, как возбуждение охватило все мое тело.

– Ну, – прошептала она мне на ухо. – Я просто очень рада, ведь все это привело к тому, что теперь каждое утро своей жизни буду просыпаться от прекрасно работающего отбойного молотка.

Внимание!