Строптивая принцесса

Даже сейчас, усталые, потные, грязные, они с трудом подавляли свою страсть. Вирджил напрягался всякий раз, когда она случайно дотрагивалась до него, и был рад, что она не видела страданиям его глазах и не знала, что он с трудом сдерживает себя. Его тело ныло от постоянного желания обладать ею, голова болела от бесконечной борьбы с самим собой. Если он не проведет час или два вдали от этой прекрасной искусительницы, то в конце концов просто сойдет с ума.

То же самое происходило и с принцессой.

Она с самого начала была очарована высоким, смуглым, красивым рейнджером, завороженная той аурой приключений, которая, казалось, обволакивала его. Даже до их близости, еще до того, как он открыл ей поразительные секреты ее собственного тела, ее неудержимо влекло к своему похитителю. Все в нем восхищало ее — и загорелое лицо, и мощная фигура, и спокойствие, и невозмутимость. Какая женщина сможет устоять, встретив такого мужчину?

А принцесса прежде всего была женщиной. Марлена узнала об этом, когда страсть смуглого незнакомца разбудила в ней дремавшие до той необыкновенной ночи тайные желания и она испытала впервые в жизни сладостное наслаждение и поняла, что соединение мужчины и женщины — это и есть сама жизнь. Было что-то фатальное в том, что именно этот красивый техасец посвятил ее в тайны настоящей любви.

Принцесса инстинктивно чувствовала, что этот человек умело открыл наглухо запертую прежде дверь ее желаний, неизвестных даже ей самой. И он вошел в эту распахнутую дверь и терпеливо повел ее за собой. Экстаз был сильным, волнующим и неповторимым, и она верила, что он продлится до конца ее дней.

Но сейчас, когда она познала такое невероятное наслаждение, она захотела испытать это потрясающе волнующее чувство еще раз. И в то же время принцесса боялась новой близости с ним. Ее тело уже безраздельно принадлежало ему, но сердце пока еще любви не познало. А вдруг она полюбит этого несносного техасца? Этого она допустить не могла.

Надеясь в душе, что этот суровый рейнджер захочет вновь заняться с ней любовью, и в то же время страдая от мысли, что этого может не произойти, Марлена закрыла воспаленные от яркого солнца глаза и молча молилась, чтобы они поскорее выбрались из этого Богом забытого места и добрались наконец до Эль-Пасо.

Вирджил, напряженно всматривавшийся в даль, заметил клубящийся столб песка, идущий со стороны Техаса, и сразу понял, что на них надвигается песчаная буря, которую гнал по пустыне сухой, знойный ветер.

Он натянул поводья, и принцесса открыла глаза.

— Что там? — сонно спросила она.

Блэк встал в стременах и со страхом смотрел на плотное облако золотистого песка, которое быстро приближалось к ним. Наконец он спрыгнул на землю.

Развязывая потертый кожаный мешок, он небрежно произнес:

— Небольшая песчаная буря, только и всего.

— О, нет! Разве ты не можешь… Господи, этого еще не хватало! — сердито воскликнула она.

— Небольшая песчаная буря даже полезна для здоровья, — заявил он. — Достаточно посмотреть на мою фигуру, чтобы понять это.

— Какая глупость! А почему мы остановились? Ты что, собираешься сидеть здесь и ждать, когда буря настигнет нас?

Вирджил достал белую рубашку. Принцесса отметила, что это та самая рубашка, в которой он был, когда похитил ее в Клаудкрофте. Он быстро разорвал ее на три широкие полосы. Две положил на седло, а потом, открыв бурдюк, намочил последний кусок ткани.

Первым делом Вирджил обвязал мокрой тряпкой пыльную морду жеребца. Другие полоски он тоже смочил водой. Одну протянул Марлене, приказав ей потуже завязать рот и нос. Потом затянул лоскут на своем лице.

— Теперь сядь в седло впереди меня и повернись ко мне лицом, — приказал он.

— Зачем?

— Так надо.

Принцесса молча повиновалась.

— А за что я буду держаться?

— За меня. — Рейнджер вскочил в седло позади нее и пришпорил коня.

Принцесса обхватила его за талию и прижалась лицом к его груди, крепко зажмурив глаза.

Буря поглотила усталых всадников и измученного черного жеребца, а твердый песок, летящий на огромной скорости, вонзался в их тела и слепил глаза. Марлена крепко обнимала Вирджила, прижимаясь к нему изо всех сил.

Но их тела оказались слишком близко.

Принцесса пришла к выводу, что совсем потеряла рассудок, обнаружив, что среди кружащегося и воющего песка, когда единственной их заботой было вырваться из этой бури живыми, она сгорает от желания к этому мужчине в маске, в чьих объятиях сейчас находилась.

Под рев и стоны ветра принцесса думала только о том, что они приняли такие позы, как будто собирались заняться любовью. Ее голова прижималась к груди Вирджила, она сцепила руки за его спиной, а ее раздвинутые ноги лежали у него на бедрах.

Марлена понимала, что он посадил ее так ради ее же блага, чтобы иметь возможность закрыть от песка своим телом.

Но думал ли он при этом, что в таком положении ей было невозможно избежать трения о его мужскую плоть? Устыдившись, что она думает о таких вещах, когда жизнь их висит на волоске, Марлена тем не менее не способна была думать ни о чем другом.