Строптивица для лэрда

– Она по хозяйству вместо меня сегодня. Вы к ней приехали?

– Нет, мы с Аглаей сегодня допоздна у Марьяны гостим. Я заскочила к вам, чтобы вы сообщили об этом нашим охотникам, когда те из лесу вернутся.

– У кузнеца?! А почему допоздна? – не сдержал любопытства он.

– Они нас на ужин оставляют, а потом я обещала Курдагану партию в шахматы.

– Вы… и он умеете в шахматы играть?!

– Ну, вечером проверим, – усмехнулась я.

Минах притих, а я продолжила массаж.

– Отец, мы закончили! – в комнату на всех парах влетела Даяна и застыла как вкопанная, вылупившись на меня. – Ты?..

– Привет, – спокойно поздоровалась я, продолжая разминать спину старосты.

– В спальне моего отца?! – Ее голос стал набирать обороты.

– Даяна! – одернул ее Минах. Встать он не пытался, но взгляд: «Я же тебя предупреждал!» – на меня бросил.

– Я думала, что это родители нравственность дочерей берегут, а не наоборот, – съязвила я.

– Да ты…

– Да я всего лишь помогаю твоему отцу избавиться от боли, и если это идет вразрез с твоими нравственными устоями, то выйди! – резко оборвала ее я.

– Я лучше останусь! – не сдвинулась она с места, сверля меня взглядом.

О господи, теперь мне еще и соблазнение Минаха припишут! Девушка не хочет пропустить подробности.

– Тогда перестань вести себя как ребенок.

– Это я-то?! – взвилась она.

– Только малые дети врываются в родительскую спальню, когда им заблагорассудится. Взрослый же понимает, что спальня – это личная территория, где человек может отдыхать, переодеваться или просто желает побыть в одиночестве. Для этого и стучат, уведомляя о своем визите и спрашивая разрешения войти, – выдала я, продолжая уверенными движениями делать массаж.

Даяна хлопала ртом, как выброшенная на берег рыба. Похоже, такую лекцию она слышала впервые.

– А ты-то что здесь делаешь тогда? – нашлась она.

– И опять объясню как пятилетнему несмышленышу: у твоего отца болит спина, резкие движения ему противопоказаны, считай меня врачом, который помогает больному.

По Даяне было видно, что ей очень хочется меня уколоть, но она не может найти чем. Вдруг ее глаза победно заблестели.

– Интересно, как отреагирует Николас, когда узнает, что его гостья вхожа в спальню мужчины!

– Даяна! – выкрикнул староста и попытался подняться, но я его придавила, возвращая в исходное положение.

– Минах, простите, но ваша дочь глупа как пробка, – с сочувствием произнесла я, а потом посмотрела на девушку: – Думаю, Николас будет мне благодарен за посильную помощь человеку, которого он уважает. А ты выставишь себя в глупом свете. Так что удачи, девочка!

Топнув ногой, Даяна выскочила из комнаты.

– Я прослежу, чтобы она не порочила ваше имя, – пообещал Минах.

– Скажите ей, что иначе вам придется на мне жениться и я займусь ее воспитанием, – хохотнула я. – Можете поверить, что после такой угрозы она будет нема как рыба.

– Валерия, вы заставляете меня желать, чтобы моя дочь оказалась болтлива, – полушутя-полусерьезно произнес Минах.

Вау! Неожиданно. От него я меньше всего ожидала попытки к флирту, он же всегда такой серьезный. В кои-то веки я даже не нашлась, что сказать.

– Я раньше не обращал внимания, но теперь вижу, что недопустимо ее распустил, – вздохнул он.

– Возможно, это мое присутствие будит в ней не самые лучшие черты характера, – постаралась быть дипломатичной я.

Даяна, конечно, та еще стерва, но любить ей меня не за что. Живу у Николаса, по которому она сохла, увела преданного поклонника, который льстил ее самолюбию, теперь и к любимому папочке руки тяну в прямом смысле этого слова.

Завершив массаж, я накрыла спину Минаха одеялом.

– Вам нельзя делать резкие движения, поберегли бы вы себя. Желательно побольше лежать, – инструктировала его я.

– А я думал сегодня в бане пропариться…

– Это не всегда полезно, лучше перестраховаться. Отложите на денек-другой, посмотрим, как вы будете себя чувствовать. Завтра я к вам заскочу, надо еще раз массаж повторить.

Распрощавшись со старостой и оставив его отдыхать, я вышла из дома. На улице меня поджидала Даяна. Мне не понравился блеск ее глаз. Такое чувство, что она задумала какую-то пакость. Я решительно подошла к ней:

– Даяна, ты отца любишь?

Не ожидавшая такого вопроса девушка ощетинилась:

– Твое-то какое дело?

– Ты у него одна. Он тебя любит, каждый каприз исполняет, заботится о тебе. Почему все, что он для тебя делает, ты воспринимаешь как должное? Когда ты успела стать такой эгоисткой? Ему плохо, а ты свое самолюбие тешишь.

В глазах девушки промелькнула тень неуверенности, и я решила ее добить:

– Между прочим, начни ты обо мне и о нем сплетни распускать, то он, как порядочный человек, будет вынужден на мне жениться. Тебе это надо?

Она вскинулась. Похоже, такое ей даже в голову не приходило.

– Не будет этого!

– Действительно. Это же из-за тебя твой отец на личной жизни крест поставил, хотя еще молодой мужчина. Что поделать, любит дочь, которая думает лишь о себе. Вот ты хочешь замуж выйти, счастливой и любимой быть, а тебе не приходило в голову, что и отец твой этого достоин? Что ему, может быть, одиноко и пусто в жизни. Ведь ты не можешь дать ему теплоты любимой женщины.