СТРУКТУРЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ: возможное и невозможное

И сегодня еще рисовые плантации занимают на Дальнем Востоке очень небольшое пространство — конечно, они составляют более 95 % мировых площадей под орошаемым рисом, но это всего лишь 100 млн. гектаров в 1966 г.¹⁵⁸ За пределами этих привилегированных зон на обширных пространствах распространилась, худо ли, хорошо ли, культура суходольного риса. Этот низкоурожайный рис служит основой жизни слаборазвитых народов. Представим себе уголок вырубленного и выжженного леса на Суматре, на Цейлоне или в аннамской Кордильере (хребет Чыонгшон). На очищенную землю без всякой подготовки (пни не корчуют, никакой вспашки не производится, а удобрением служит зола) разбрасывают зерно. Через пять с половиной месяцев оно созревает. После него можно попробовать высадить некоторые другие культуры-клубневые, баклажаны, разные овощи. При таком режиме небогатые почвы совершенно истощаются. И на следующий год требуется «съесть» другой участок леса. При десятилетней

ротации такого рода необходим теоретически 1 кв. км на 50 жителей, а в действительности — примерно на 25, так как добрая половина горных почв не может быть использована. Если же срок ротации, при котором может восстановиться лес, составляет не 10, а 25 лет (самый частый случай), плотность населения составит 10 человек на один кв. км.

«Залежный» лес каждый раз предоставляет легко обрабатываемые скудные почвы, на которые можно воздействовать примитивными орудиями. Все уравновешивается, но, совершенно очевидно, при условии, что население не будет чрезмерно расти, что сведенный лес сам будет восстанавливаться после этих повторяющихся пожогов. Такие системы земледелия носят местные названия: ладанг — в Малайзии и Индонезии, рай — в горах Вьетнама, джунг

— в Индии, тави — на Мадагаскаре (куда арабские мореходы принесли рис около X в.). Все это простые режимы питания с «мучнистой мякотью саговой пальмы» или плодами хлебного дерева в качестве дополнения. Отсюда далеко до «методичного» выращивания риса на плантациях, но далеко и до изнурительного труда, которого они требуют.

ЧУДО РИСОВЫХ ПЛАНТАЦИЙ

Что касается рисовых плантаций, то мы располагаем столькими образами, свидетельствами и объяснениями, что должны были бы проявить полное отсутствие доброй воли, чтобы не понять всего. Рисунки в «Гэнчжеду» — китайском трактате 1210 г. — уже дают представление о расположенных в шахматном порядке плантациях, об их чеках по нескольку аров каждый, об оросительных насосах с ножным приводом, о высадке рассады, о жатве и о таком же, как сегодня, плуге, запряженном одним буйволом¹⁵⁹

. Картины остаются теми же, к какому бы времени они ни относились, даже сегодняшние. Как будто ничто не изменилось.

Что поражает с первого взгляда — необычайно полное использование этих лучших земель. В 1735 г. иезуит Дюальд писал: «Все равнины возделываются. Не увидишь ни изгородей, ни канав, почти нет деревьев-настолько они боятся потерять хотя бы пядь этой земли»¹⁶⁰. То же самое говорил столетием раньше, в 1626 г., другой блестящий иезуит, отец де Лас Кортес, и в тех же выражениях: «Что не было ни пяди земли… даже крохотного уголка, который бы не был возделан»¹⁶¹. Каждый чек рисовой плантации, ограниченный невысокими дамбами, имел стороны по полусотне метров. Сюда приходила и отсюда уходила вода — заиленная вода, и это было благом, потому что вода с илом возобновляет плодородие почвы и не подходит для ко-мара-анофелеса, разносчика возбудителей малярии. Наоборот, для таких комаров благоприятна чистая вода холмов и гор; зоны ладанг

или рай — области, где малярия эндемична вследствие ограниченного демографического прироста. Ангкор-Ват с его рисовыми плантациями, залитыми заиленной водой, был в XV в. блистательной столицей; разрушили его не сами по себе нападения сиамцев — они расстроили его жизнь, расстроили сельскохозяйственные работы. Вода каналов очистилась-и восторжествовала малярия, а вместе с нею и всепоглощающий лес¹⁶². Аналогичные драмы можно угадать и в Бенгалии XVII в. Едва рисовая плантация оказывается слишком узка, едва ее заливают соседние чистые воды, как происходят разрушительные вспышки малярии. Во впадине между Гималаями и Сиваликскими холмами, где бьет столько чистых источников, малярия вездесуща¹⁶³.