Читаем Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1 полностью

«Наша теоретическая подготовленность как марксистов была слабовата. Мы много работали, читали, но большей частью бессистемно, случайно, по мере возникавших у нас вопросов… Надо сказать и то, что марксистская литература того времени была невелика, по крайней мере на русском языке, а иностранные мы знали плохо… я слышал, что есть в Петербурге образованные марксисты, называли имена Струве, Классона, Потресова, но говорили, что они держатся особняком, как своего рода духовная аристократия, чуждаются революционных кружков, много работают теоретически, хорошо знают языки и даже пишут в немецких журналах. Заглазно уже было у меня недоброе чувство к этой публике, — русские марксисты не желают писать для русских! Я не делал попытки войти в круг этих людей, робея перед ними со своим убогим теоретическим багажом»[240]

.

Столь разные общественные и культурные корни сказались на политических взглядах Ленина и Струве ничуть не меньше, чем их столь же разные темпераменты. К моменту своей встречи оба считали себя убежденными «марксистами», и для обоих было несомненно, что Россия должна пройти и обязательно пройдет через стадию капитализма. Но «капитализм» для них означал совершенно разное. Струве понимал под «капитализмом» систему сложным образом взаимодействующих между собой общественных институтов и обычаев, многие из которых не имеют экономического характера, но развитию которых способствует товарное производство и которые, в свою очередь, создают благоприятную для его функционирования среду — именно такая ситуация имела место в Германии и Соединенных Штатах. Все это вело к богатству, свободе и культуре в отличие от аграрной экономики, которая по самой своей природе не может не быть бедной и отсталой[241]

. Ленин же — во всяком случае, до первой поездки за границу в 1895 году — свое представление о капитализме получил в основном из русской радикальной литературы. Поэтому, как и Воронцов с Даниельсоном, он видел в нем исключительно деструктивную силу и особо безжалостную форму эксплуатации. Насколько мало он понимал, что же такое капитализм в действительности, видно из того, что в 1892–1894 годах он полагал, что Россия уже полностью находится в тисках капиталистической экономики[242]
— и это в то время как 87 процентов населения страны относилось к крестьянству! Его убежденность в том, что нужно как можно быстрее преодолеть этот капитализм и совершить революцию, была обусловлена не только тем, что он имел темперамент человека действия, но и тем, что он понятия не имел о той сложной социальной и культурной среде, наличие которой необходимо для формирования зрелого индустриального общества. Он осознал это только много лет спустя, уже в качестве диктатора России, когда увидел, что его грандиозные планы по реорганизации страны рушатся под натиском того, что сам он с грустью был вынужден обозначить как «бескультурность»[243]
.

Ленин стал революционером довольно-таки поздно и скорее случайно, чем намеренно. В гимназии он был примерным учеником — во всех отношениях исполнительным и добросовестным. В отличие от старших брата и сестры, являвшихся членами «Народной воли», он был осторожен и держался в стороне от политики. В Казанском университете, куда он поступил в конце 1887 года, члены местной ячейки «Народной воли» считали его своим, поскольку видели в нем прежде всего брата казненного террориста. Он уже было вошел в их организацию, но внезапно оказался в очень затруднительном положении: за участие в студенческих беспорядках его исключили из университета. И хотя его проступок имел скорее чисто дисциплинарный, нежели политический характер, его попытки восстановиться в университете успеха не имели — полиции не нравились ни политическая ориентация членов его семьи, ни попавшие в ее поле зрения его университетские связи.

Последующие четыре года (1888–1891) Ленин провел в полной праздности, живя на пенсию своей матери и доход от ее поместья. Его обида на общество, имеющее столь несовершенную политическую систему и столь жестоко обошедшееся с ним, со всей очевидностью закрыв перед ним возможность какой-либо карьеры, постепенно перешла в страстную ненависть. Эти годы он посвятил чтению радикальной литературы, которая сделала из него революционера. Правда, его страсть к революционным преобразованиям проистекала не столько из желания улучшить мир, сколько из жажды мести. Он жаждал разрушения, и всю свою энергию, до этого вкладываемую в учебу, направил на разработку эффективной революционной стратегии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура. Политика. Философия

Серое Преосвященство
Серое Преосвященство

Впервые переведенная на русский язык книга замечательного английского писателя Олдоса Хаксли (1894–1963), широко известного у нас в стране своими романами («Желтый Кром», «Контрапункт», «Шутовской хоровод», «О дивный новый мир») и книгами о мистике («Вечная философия», «Врата восприятия»), соединила в себе достоинства и Хаксли-романиста и Хаксли-мыслителя.Это размышления о судьбе помощника кардинала Ришелье монаха Жозефа, который играл ключевую роль в европейской политике периода Тридцатилетней войны, Политика и мистика; личное благочестие и политическая беспощадность; возвышенные цели и жестокие средства — вот центральные темы этой книги, обращенной ко всем, кто размышляет о европейской истории, о соотношении морали и политики, о совместимости личной нравственности и государственных интересов.

Олдос Леонард Хаксли , Олдос Хаксли

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
За Москвой рекой. Перевернувшийся мир
За Москвой рекой. Перевернувшийся мир

Сэр Родрик Брейтвейт (1932) возглавлял британскую дипмиссию в Москве в 1988–1992 годах, был свидетелем, а порой и участником ключевых событий в стране накануне, во время и после второй, по его выражению, революции в ее истории.Каковы причины распада «советской империи» и краха коммунистических иллюзий? Кто они, главные действующие лица исторической драмы, каковы мотивы их действий или бездействия, личные свойства, амбиции и интересы? В чем, собственно, «загадка русской души», и есть ли у России особая миссия в истории или она обречена подчиниться императивам глобализации? Способны ли русские построить гражданское общество и нужно ли оно им?Отвечая в своей книге на эти и другие вопросы, автор приходит к принципиально важному заключению: «Россия может надеяться создать жизнеспособную политическую и экономическую систему Это будет русская модель демократии, существенно отличающаяся от американской или даже от европейской модели».

Родрик Брейтвейт

Биографии и Мемуары
Я жил. Мемуары непримкнувшего
Я жил. Мемуары непримкнувшего

Личная свобода, независимость взглядов, систематический труд, ответственность отражают суть жизненной философии известного американского историка, автора нескольких фундаментальных исследований по истории России и СССР Ричарда Пайпса.Эти жизненные ценности стали для него главными с той поры, когда в 1939 году он, шестнадцатилетний еврейский юноша, чудом выбрался с родителями из оккупированной фашистами Польши, избежав участи многих своих родных и близких, сгоревших в пламени холокоста.Научная карьера в Гарвардском университете, которому автор мемуаров отдал полвека, служба в Совете по национальной безопасности США, нравы, порядки и коллизии в высшей чиновной среде и в научном сообществе США, личные впечатления от общения со знаковыми фигурами американского и советского общественно — политического пейзажа, взгляды на многие ключевые события истории России, СССР, американо — советских отношений легли в основу этого исполненного достоинства и спокойной мудрости жизнеописания Ричарда Пайпса.

Ричард Эдгар Пайпс

Биографии и Мемуары
Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1
Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

Написанная известным американским историком 2-х томная биография П. Б. Струве издается в России впервые. По мнению специалистов — это самая интересная и важная работа Р. Пайпса по истории политической мысли России XX века. В первом томе, опираясь на архивные материалы, историческую и мемуарную литературу, автор рассказывает о жизни и деятельности Струве до октябрьских событий 1905 года, когда Николаем II был подписан известный Манифест, провозгласивший гражданские права и создание в России Государственной Думы. Второй том посвящен событиям и обстоятельствам жизни Струве на родине, а затем в эмиграции вплоть до его кончины в 1944 году. Согласно Пайпсу, разделяя идеи свободы и демократии, как политик Струве всегда оставался национальным мыслителем и патриотом.

Ричард Эдгар Пайпс

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Браки совершаются на небесах
Браки совершаются на небесах

— Прошу прощения, — он коротко козырнул. — Это моя обязанность — составить рапорт по факту инцидента и обращения… хм… пассажира. Не исключено, что вы сломали ему нос.— А ничего, что он лапал меня за грудь?! — фыркнула девушка. Марк почувствовал легкий укол совести. Нет, если так, то это и в самом деле никуда не годится. С другой стороны, ломать за такое нос… А, может, он и не сломан вовсе…— Я уверен, компетентные люди во всем разберутся.— Удачи компетентным людям, — она гордо вскинула голову. — И вам удачи, командир. Чао.Марк какое-то время смотрел, как она удаляется по коридору. Походочка, у нее, конечно… профессиональная.Книга о том, как красавец-пилот добивался любви успешной топ-модели. Хотя на самом деле не об этом.

Дарья Волкова , Елена Арсеньева , Лариса Райт

Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Проза / Историческая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия