Сцена из городской жизни

Эмма Николаевна. Слова Чехова. У режиссёра другое видение ситуации. Актриса, которая играет Елену Андреевну, и актёр, который играет старого профессора, её мужа, на самом деле одного возраста. Женщина, которой далеко за пятьдесят, называет мужа, своего ровесника, старым и изображает на сцене по этому поводу страдания! Я понимаю, если бы мы слушали аудиокнигу, голоса слышим, а действующих лиц не видим, в этом случае возраст актёров значение не имеет. Но здесь режиссёр, наверно, полагает, что зрители должны включить воображение и представить, что этой даме двадцать семь лет?

Суконников. Как интересно! А «Дядя Ваня» – это трагедия или комедия?

Эмма Николаевна. Это на усмотрение режиссёра.

Суконников. Надо непременно сходить на этот спектакль. Кто режиссёр?

Глушаков. Фамилия режиссёра Карбонат.

Суконников. Известный режиссёр. Его фото часто в журналах печатают. Ида мне много рассказывала о нём. У него запоминающаяся фамилия.

Анна Ивановна. Конечно, рассказывала! Твоя дочь будущая актриса, ты должен знать всех режиссёров, не только наших, но и зарубежных.

Суконников. Не будем отвлекаться. Эмма, продолжай, что тебя в пьесе ещё не устроило?

Эмма Николаевна. Вот, пожалуйста, взять хоть бы старушку няню. Чехов так и говорит, что она сырая, малоподвижная старушка. Эту сырую, малоподвижную старушку играет крупная, высокая дама с мужским хриплым голосом. На протяжении всего действия она вызывающе скандальным тоном выказывает господам своё недовольство, стуча кулаком по столу. Это няня, я вас спрашиваю, или злая спесивая барыня?

Суконников (смотрит на Степана Фёдоровича с улыбкой). Что, Стёпа, ты тоже считаешь, роль няни не удалась?

Глушаков (наигранно делает серьёзное лицо). Я плохо разбираюсь в театральном искусстве, но, по-моему, Игорь Николаевич, няня ни к чёрту не годится.

Суконников. А как вы думаете, Степан Фёдорович, какую роль неудавшейся няне можно было бы поручить?

Глушаков.

Я думаю, ей можно было бы поручить роль мастера спорта.

Суконников. Какого вида спорта?

Глушаков. Судя по росту, баскетбол.

Суконников. А по весу?

Глушаков (шутя отводит взгляд в сторону, затем вверх, вниз, вздыхает, закатывает глаза). Затрудняюсь сказать. Я плохо разбираюсь в театральном искусстве. Живопись мой конек.

Анна Ивановна. Эммочка, а Соню кто играл?

Эмма Николаевна. Какая-то неизвестная молоденькая актриса.

Суконников. Ну вот это уже хорошо. Камень с плеч, хоть с Соней всё в порядке.

Глушаков. Да, ты так думаешь?

Суконников. А что?

Эмма Николаевна. Ты ошибаешься.

Анна Ивановна. Ведь действительно, Эмма была права, это очень интересно!

Суконников. Что с Соней?

Эмма Николаевна. Соня, как мы знаем, хозяйка усадьбы, она дочь профессора, умная, скромная, хорошо воспитанная девушка, влюблённая в доктора. Была одета как нищенка, в огромном, растянутом свитере, затёртой юбке в пол, поверх которой висел засаленный серый передник. На голове повязан платок, узлом на затылке, в тон юбке, серого цвета. Платок повязан так, чтобы уши нарочито торчали наружу. По внешнему виду Сони можно было сказать, что она отстаёт в развитии.

Суконников.

Скромная одежда говорит о скромных доходах.

Анна Ивановна (с сокрушением в голосе). Дорогой племянник, скромное платье со вкусом говорит о скромных доходах. А безобразные засаленные лохмотья с торчащими ушами при скромных доходах говорят о проблемах с психикой. Это уже тревожный звоночек. Тем более что она влюблена в доктора! Влюблённая женщина всегда старается хорошо выглядеть, насколько ей позволяют средства.

Суконников. А роль доктора удалась?

Эмма Николаевна. Доктор и дядя Ваня выглядели как два алкоголика, не выпускали стакан из рук на протяжении всего спектакля. Мне показалось, что они натурально были пьяны. Они пили и проговаривали заученный текст вяло, без эмоций, устало.

Глушаков. Запьёшь тут, когда в конце спектакля тебя разденут донага и заставят подписывать счета. Всё, я вышел из игры. (Откидывается на спинку стула.)

Анна Ивановна (серьёзно, слегка растерянно). Что значит разденут, то есть совсем-совсем натурально?

Глушаков. В конце пьесы профессор с женой уезжают в город, доктор уезжает в своё лесничество, а Соня говорит дядюшке, что хозяйство у них запущенно, сено гниёт, счета не подписаны. Они, на глазах у зрителей, оба раздеваются до полной наготы и садятся за стол друг напротив друга. Дядя Ваня подписывает счета, а Соня считает на счётах. Конец спектакля. Зал взрывается громкими аплодисментами, крики восторга, цветы и так далее.