Сцены из провинциальной жизни

Пикассо, великий художник, возможно, самый великий из всех, — живой тому пример. Пикассо влюблялся в женщин, в одну за другой. Одна за другой они поселялись вместе с ним, делили его жизнь, позировали ему. Благодаря страсти, которая вспыхивает с новой силой с появлением каждой любовницы, эти Доры и Пилар, которых привел к его порогу случай, возрождаются в вечном искусстве. Вот как это делается. А он? Может ли он обещать, что у женщин в его собственной жизни, не только у Жаклин, но и у всех женщин, которые появятся, будет аналогичный удел? Ему бы хотелось в это верить, но у него есть сомнения. Только время покажет, станет ли он великим художником, но одно несомненно: он не Пикассо. У него совсем другой темперамент, чем у Пикассо. Он более спокойный, более мрачный, более северный. И у него нет гипнотических черных глаз Пикассо. Если он когда-нибудь попытается преобразовать женщину, то не будет преобразовывать ее так жестоко, как Пикассо, сгибая и перекручивая ее тело, точно металл в огненной топке. Писатели не похожи на живописцев: они более упорные, более тонкие.

Значит, такова судьба всех женщин, вступающих в связь с художниками: самое худшее или самое лучшее в них извлекается и превращается в вымысел? Он думает об Элен из «Войны и мира». Начинала ли Элен как одна из любовниц Толстого? Догадывалась ли она о том, что еще долго после того, как ее не станет, мужчины, которые ее никогда в глаза не видели, будут вожделеть к ее прекрасным обнаженным плечам?

Неужели не обойтись без жестокости? Несомненно, есть форма сосуществования, при которой мужчина и женщина вместе едят, вместе спят, вместе живут, однако оба погружены в свои собственные внутренние искания. Не потому ли связь с Жаклин была обречена на неудачу: не будучи сама художником, Жаклин не могла понять необходимость внутреннего одиночества для художника? Если бы Жаклин, например, была скульптором, если один угол квартиры был выделен для ее работы с мрамором, в то время как в другом углу он бы сражался со словами и рифмами, расцвела бы между ними пышным цветом любовь? Не в этом ли мораль истории о нем и Жаклин: художникам лучше всего заводить романы только с художниками?

2

Роман с Жаклин отошел в прошлое. После этих недель удушающей близости комната снова в его распоряжении. Он складывает в угол коробки и чемоданы Жаклин и ждет, чтобы их забрали. Этого не происходит. Вместо этого однажды вечером появляется сама Жаклин. Она говорит, что пришла не для того, чтобы продолжить с ним жить («С тобой невозможно жить»), а чтобы восстановить мир («Я не люблю враждовать, это меня удручает») — мир, который влечет за собой то, что она сначала ложится с ним в постель, а потом, в постели, произносит речи о том, что он написал о ней в своем дневнике. Она все никак не может остановиться, так что они не спят до двух часов ночи.

Он просыпается поздно, слишком поздно, чтобы идти на лекцию, которая начинается в восемь часов. Это не первая лекция, которую он пропустил с тех пор, как в его жизнь вошла Жаклин. Он отстает в учебе и не знает, как ему наверстать. Первые два года в университете он был одной из звезд своего курса. Ему все легко давалось, и он всегда на шаг опережал лектора. Но в последнее время его мозги, кажется, затуманились. Математика, которую они теперь изучают, более современна и абстрактна, и он начал в ней барахтаться. Он все еще может следовать за тем, что преподаватель пишет на доске, строчка за строчкой, но часто от него ускользает какой-нибудь важный аргумент. На занятиях его охватывает паника, которую он изо всех сил старается скрыть.

Как ни странно, он, по-видимому, единственный, у кого проблемы. Даже тугодумы среди его однокурсников не испытывают больших затруднений, чем обычно. В то время, как его оценки становятся с каждым месяцем все ниже, их оценки остаются стабильными. Что касается звезд, настоящих звезд, то он просто плетется у них в хвосте.

Никогда в жизни ему не приходилось напрягать все силы. Когда он, бывало, работал вполсилы, результаты всегда бывали хорошими. Теперь же он буквально борется за свою жизнь. Если он не уйдет в работу с головой, то утонет.

Однако все дни проходят в сером тумане усталости. Он клянет себя за то, что позволил возобновиться связи, которая так дорого ему обходится. Если таковы последствия, когда имеешь любовницу, как же умудрялись выжить Пикассо и остальные? У него просто нет энергии, чтобы бегать с лекции на лекцию, с одной службы на другую, а в конце дня уделять внимание женщине, у которой все время то эйфория, то глубочайшее уныние, когда она мечется, перебирая в уме обиды.