Читаем Студенческие годы. Том 2 полностью

Чтоб их одной волной скосило?


И не жалея капель крови

И даже собственной души

Вернуть обратно больше боли

За вред, который нанесли?


Вот так безмерно продолжая,

Оставить только реку душ

Из крови тех, кто как-то ранил,

А вместо слёз лишь капли туч?..


Увы, возмездие не выход.

И это радостный момент.

У нас всегда в руках палитра,

Придать чтоб миру яркий цвет…


Зачем смотреть на реку крови

И наблюдать лишь стаи туч?

Желать не нужно людям боли…

Останься стражем светлых чувств…»

Строитель

«Мы проходили сотню раз:

Мотив не тёмный твой, не жалкий.

Ты, в руки молот мощный взяв,

Построить хочешь мир прекрасный.


Мир не из дерева и камня,

Не из железа и стекла -

Миры такие сможет пламя

Пожрать, оставив без следа.


В твоей заоблачной идее

Все чувства — это кирпичи,

А души — здания, аллеи,

Бульвары, парки и мосты.


Один потресканный кирпич -

Внутри ослабнувшее чувство -

Не сможет тенью стать причин,

Чтоб дом не строить или рушить.


Но если сотни вдруг таких

Содержит дом в себе «красивый»,

Один исход для нас — крушить

Без отводящего мотива.


Ты строишь мир сей для себя,

Ты здесь строитель и создатель.

Всё то, что нам несёт «огня»,

Никак нельзя «в живых» оставить…


Не огорчайся душам «падшим»,

В миру своём их всех сноси,

И снова строй другой, «блестящий»

«Причал», «массив» иль «парк» в ночи…


Творец, строитель и создатель,

Кузнец всех «слитков» наших чувств.

Лишь продолжай всё то, что начал,

И все мечты к нам в явь придут…»

Сюжеты

Какая разница: пером,

Клавиатурой, может, кровью,

Ручкой иль карандашом -

Сюжет, написанный с любовью.


Какая разница: в порядке,

А может, в полной суете,

Банальный или непонятный -

Сюжет, нетлеющий в огне.


Какая разница: сегодня,

Через неделю или год,

А может через век и больше -

Сюжет, который ты ведёшь.


Мотив лишь разницу имеет:

С душою или с пустотой,

О тёмном или же о светлом,

Со всеми или же с собой?


Пиши, мой друг, свои сюжеты,

И больше думай лишь о том,

Что это видит кто-то где-то,

Кому ты станешь «решетом».


А, может быть, глоточком яда,

Прохладным, может, ветерком,

Иль к чаю вечной сладкой мятой,

Что принесёт душе покой…


Слагай же снова череду

Всё удивительных сюжетов,

Не забывай, ты век в бреду,

Для них ведь не помеха это…

Типо кринж

Мог же разум багануть

И такое вот придумать.

Захотелось хайпануть,

Так давайте покринжуем…


Подрубаем громче треки,

Начинаем сочный флекс.

Мы на тусе, мы на рейве,

Завозите позже шрекс.


Зажигаем мы крипово,

На повторе рашн рэп.

Разнесу танцпол я в соло,

Кто тут батя, с*ка блэт.


Кто не денсит — тот нулёвый,

Минус первый просто чел.

Залипаешь в телефоне?

На бутылочку присел.


Ты листаешь в ленте мемы,

Хочешь знатно поорать.

Инстаграм ваще не в тему,

Сам тик-токи стал снимать.


Кто задротит, тем пресуем,

Вы в айти среду вошли.

Если встретил кибербуллинг,

Свой компуктер отключи.


Сам себя, братан, забайтил,

Крашный мувик запилил.

Продолжаем дальше хайпить,

Это нереальный чилл.

Убить бессмертного

Всади в меня одну обойму,

Хочешь, можешь даже две -

Мне щекотно, но не больно,

Пробуй залпы из ракет.


Рассекай меня катаной,

Режь секирой, топором,

Только тело испоганишь,

Это всё-таки смешно.


Заливай мне в глотку яд,

Задуши меня узлами -

Мне они не навредят,

Кровь себя со всем смешает.


Можешь страхи мне внушать,

Угрожая болью, смертью…

Я бессмертный, просто знай,

Мне угрозы станут ветром.


Все оружья — бесполезны,

Все слова — молекул пыль,

Даже если вскроют вены -

Это мне не навредит…


Может быть, предполагаю,

Если сам в себя воткну

Кол осиновый, катану,

То, наверное, умру…


Эти ручки все мечтают

Меня отправить прямо в ад.

Но я в вечности сгораю,

Так что, друг мой, не мечтай…

Удел чувств

Союзник самый верный — смех,

Смеяться — лучшая защита

От обстоятельств… Ото всех.

С ним будто царь ты, а не свита.


И быть уверенным в себе -

Всегда великая награда.

Ты сможешь видеть свет во тьме,

Когда всё это очень надо.


А правда — сильное оружье,

Она проходит сквозь броню.

Хоть с ней легко попасть под пулю,

Её так бережно храню.


Надежды… Может, бесконечны.

Приходят вновь, уходят вдаль,

Их циклу вовсе нет предела,

Их лишь блокирует печаль.


Стремленье здесь немаловажно,

Лишь бы всегда был в голове

Всему свой смысл адекватный,

Иль бесподобный перед всем…


Порою стоит лишь смириться,

Терпенье всё ещё живёт.

Оно ведь очень пригодится,

С ним легче всякий бой идёт…


На поле боя разных чувств

Одна Любовь лишь погибает.

А я уже совсем не злюсь,

Свои глаза лишь закрываю…

Утро вечера мудренее

Тихий вечер… Ветер… Звёзды…

Всё и быть должно вот так…

На фоне дальнем где-то слёзы…

Но это пыль… Простой пустяк…


Затаив своё дыханье…

Слышать только ветра шум…

Тишина… Как будто манит…

Забыть про всё, что есть вокруг…


И ни о чём сейчас не думать…

Момент лишь этот весь вкушать…

Молчанье не развяжет путы…

Но даст душе передышать…


Закроет облако луну…

Не упадут на землю тени…

И я… Опять не упаду…

И ночи впредь не стану пленным…


Тихий вечер… Ветер… Ветер…

Даже звёзд на небе нет…

Утро сменит все портреты

И подарит снова свет…

Учение о жизни

Однажды все в какой-то миг

Присядут на одну коленку

И спросят, для чего же жизнь

Дана на свете человеку?


Быть может, мы затем живём,

Чтоб на вопрос же сей ответить.

И жизнь за жизнь все отдаём

Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия