Студент на дембель

Через час сломался единственный на этаже магнитофон, и мне пришлось взять в руки гитару. Помнится, я зарекался это делать, но зарок был дан в трезвом виде, и в данный момент он не действовал по причине отсутствия самой трезвости.

Конечно же был исполнен «Паровоз на границу», затем почему-то меня пробило на «Владимирский централ — ветер северный, этапом из Твери». Естественно все это чередовалось с тостами, зато почти без закуси. Не обошлось без «Офицеров». После которых я обнаружил комнату забитую народом под завязку, а в распахнутых дверях и в коридоре толпу восторженных и не слишком трезвых слушателей. Похоже соседние этажи подтягиваться начали.

— Что-нибудь для дам можно? — раздался голос из толпы, дружно поддержанный женской частью электората.

— Можно! — уверенно заявил я, пытаясь вспомнить репертуар караоке-бара, который посещал последний раз в прошлом году. В году, который еще только наступит примерно через четверть века. — Я куплю тебе дом…

Отчаянно фальшивя и путая аккорды, все же качественно вытянул:

— А белый лебедь на пруду качает… славную пургу… Тьфу… Павшую звезду-уууу… На том пруду тебя я точно утоплю… Эээ… На том пруду, куда тебя я приведу-уууу!

Все хорошее когда-нибудь кончается. В этот раз закончилось горячительное, причем намного раньше срока. На часах не было и девяти. Найти в общаге вечером первого мая хоть что-то спиртосодержащее не представлялось возможным, магазины давно все закрылись, а круглосуточных супермаркетов здесь отродясь не водилось.

Зато поступило заманчивое предложение от Таньки.

— У меня дома коньяк есть болгарский «Слынчев бряг», а родители в Волгоград уехали до понедельника.

— Светлану домой надо отвезти, она все равно не пьет! — предложил я элегантный, как мне показалось, способ избавиться от лишней нагрузки. Но не прокатило. Впервые за вечер «обуза» подала голос и сообщала, что коньяк она будет.

Тьфу, и не отделался, и делить теперь на…

— На скольких? — задал я сакраментальный вопрос, самый важный в данный момент. Ибо поллитра на пятерых или шестерых — овчинка выделки не стоит.

Прикинув все за и против, поделив объем на число потенциальных ртов, мы с Татьяной решили, что нам троим едва хватит. Поэтому никого лишнего брать не будем.

Поймать такси в праздничный вечер оказалось не так и просто. В конце концов тормознули какой-то служебный Пазик и всего за рубль доехали до Танькиного дома.

Заходим мы, значит, в подъезд, Танька куда-то вперед умчалась, на третьем этаже ключами звенит, и тут «обуза», весь вечер висящая на моей руке, внезапно останавливается, прижимает меня к стене и заявляет:

— Поцелуй меня!

Причем таким тоном, что ты понимаешь, что пропал. И взгляд пронзительный обжигающий, словно в нем целая вечность отражается. Бывают моменты, когда мужчина не может сказать «нет». Иначе не будет ему прощения ни в этой жизни, ни в любой другой. Особенно трудно сказать это важное и нужное слово, когда вообще нет желания его говорить. Я бы сказал — ровно наоборот. Все же Светлана свет очей моих мне очень нравилась когда-то, а вкусы, как теперь мне известно, ни фига не меняются со временем.

Минут пятнадцать мы целовались. Страстно и неудержимо. В темном подъезде. На первом этаже. Затем поднялись в квартиру. До коньяка так и не дотронулись за всю ночь.

* * *

— Кофе будешь? Растворимый индийский. Светке потом сделаю, когда проснется.

Танька мила и приветлива. На удивление. Мы сидим на кухне. За окном ранее утро второго мая. Уютно, за окном тишина, лишь птички чирикают. Кстати, о птичках.

— Тань, откуда такая фамилия. Несерьезная. Синичкина? Папа профессор, мама кандидат наук. Не сходится.

— Дед по отцовской линии без родителей в войну остался. Фамилию нянечка в интернате придумала, все документы пропали во время эвакуации. Героический дедушка, семь детей воспитал.

Кофе хоть и не похож на настоящий, но ароматный и горячий оказался. Или в этом времени кофе — среднего рода еще? Совсем запутался.

— Извини, что так получилось.

— Есть за что извиняться? Глупый ты, как и все мужики. Может я ради этого и старалась, отцовский коньяк на доброе дело пожертвовала. Без разрешения, кстати.

— О чем сплетничаете? — на кухне появилось новое действующее лицо.

Светик, нисколько не смущаясь, в одной маечке и трусиках прошлепала голыми ножками по полу и отобрала у меня кружку с напитком. Блаженно жмурясь, сделала глоток, вернула мне кофейный кубок и… Наклонилась ко мне и страстно поцеловала в губы. После чего грациозно покачивая бедрами удались обратно.

— Еще часик подремлю, вы здесь не шумите!

Я же ни слова в ответ вымолвить не мог, настолько поразили произошедшие изменения. Светку словно подменили. Она и раньше очень красивая была, а сейчас просто ослепительно хороша стала, словно светится изнутри, взгляд обволакивает, завораживает. Но самое главное — куда подевалась стерва и змеюка подколодная? Или это не она вовсе, а сестра близняшка?

— Что это с ней? Какая-то она не такая?

— Дурак, ты, Морозов, неизлечимый. Именно так выглядит счастливая женщина.