Ступая следом пепла

Произнеся это, Кенджи бросился в атаку, и Жнецу ничего не оставалось, кроме как принять бой. Кенджи орудовал клинком с какой-то невообразимой для самого себя скоростью, причем некоторые удары он наносил практически неосознанно, словно бы кто-то незримый вел его руку. В голове у него мелькали лишь лица погибших друзей и сородичей, объятый пламенем храм, последний взгляд брата и мысль о том, что нужно убить этого ублюдка, отнявшего у него всех близких, уничтожить его, разорвать на куски, вырвать сердце голыми руками, убить, убить, убить…

«Tuuva! Tuuva! Tuuva! Убей! Убей! Убейубейубейубей…»

В очередной раз занося меч над головой, Кенджи вдруг осознал, что вновь слышит этот странный голос, который с каждым мгновением становился все громче и громче. И если поначалу чужак говорил на каком-то странном наречии, которое Кенджи никогда доселе и не слышал, то вскоре он начал различать единственное слово, что тот повторял, то и дело срываясь на звериный рык и бессвязные вопли.

Эта заминка вполне могла стоить ему жизни, так как Жнец хоть и был в плачевном состоянии, но даже так все равно оставался смертельно опасным противником. Широкий взмах чуть не лишил Кенджи разом обеих ног по самый пах. Следующая атака рассекла воздух в волоске от его глаз. А потом косовище едва не раздробило ему колено. Если бы попало, конечно. Но от всех ударов Кенджи увернулся без малейших усилий. И если раньше он иной раз с трудом мог хотя бы различить черное лезвие, то сейчас он будто бы мог предвидеть каждое движение Жнеца.

Он не знал, что именно поменялось, однако сейчас бой шел на равных. То ли Жнец окончательно вымотался и теперь двигался куда медленнее из-за полученных ран, то ли все чувства Кенджи обострились в сотню раз. А может, и то и другое. Ведь он не только успевал следить за своим врагом, но и замечал все, что происходит вокруг. Шуноморо, с трудом поднимающегося на ноги. Рю, со спины бросившегося на одного из Братьев, который уже вскинул ружье. Макото, который пару раз было рвался на помощь другу, но отступал. Немудрено. Со стороны Кенджи и Жнец наверняка напоминали бушующий смертоносный вихрь, несущий погибель каждому, кто случайно или намеренно станет на его пути.

Ни тот ни другой более не использовали Волю. Это был танец стали. Поединок духа. Схватка умений и отточенных реакций. Наверное, сейчас каждый из них дрался на пике своих способностей. И все же ни один из них пока даже не оцарапал противника, пускай и сотни раз был близок к этому. Но вот наконец Кенджи, проведя очередной прием, резанул Жнеца чуть выше икры. Тот упал на одно колено, однако в следующий миг заставил Кенджи отступить, разрезав воздух вокруг себя смертельной мельницей.

Казалось, в его движениях не было ни одного изъяна. Однако Кенджи все же смог найти брешь. Выждав удобный момент, он снова пошел в атаку. И едва не выпотрошил Жнеца, словно рыбу, оставив на его груди длинный порез. Он отступил, смерив Кенджи злобным взглядом. И вот они оба замерли друг напротив друга, словно две статуи, следя за каждым движением врага.

— Я вырву тебе сердце и скормлю его псам, — прошипел Жнец.

— Попробуй, — ответил Кенджи. — Но если сегодня мне и суждено умереть, то только вместе с тобой.

— Вот как? — Хоть он и не видел лица Жнеца за уродливой маской демона, но ему показалось, что тот ухмыльнулся, а в голосе его засквозила насмешка. — Я погиб много лет назад, мальчик, когда отец твоего отца еще не появился на свет. Ты и впрямь думаешь, что сможешь испугать меня неминуемой кончиной? Все мы когда-то перейдем на ту сторону. Так какая разница — сейчас или чуть позже?

— Не смей даже заговаривать о моем… — прорычал Кенджи.

— Знаешь, а мы чем-то похожи, — перебил его Жнец, делая шаг назад. — Нас обоих лишили семьи. Нами обоими движет месть. Мы оба стали обладателями силы, о которой многие не могли и мечтать. Пускай ты и сделал это неосознанно. Как я понимаю, имена Творцов для тебя — пустой звук?

— Хватит трепаться, — бросил Кенджи. — Заткнись и сражайся.

— Я так и думал, — произнес Жнец, перехватывая косу поудобнее. — Что ж, быть может, так распорядилась судьба. Если ты, конечно, в нее веришь. Лично я — нет.

Не успев даже закончить, он ухватил лезвием висящую на колонне лампу и швырнул ее прямо в лицо Кенджи. Тот невольно отшатнулся и замотал головой, сбрасывая на пол искры и осколки. Жнец же тем временем вытащил из-за пазухи пузатый флакон, каким-то чудом уцелевший во всей этой заварушке. Он разбил его об пол — и зал начал заполнять какой-то едкий дым, заставляющий ноздри гореть, слезы — течь ручьями и сводивший легкие кашлем.

Глава 21