Ступень эволюции

Престол окинул взглядом загаженный холл, кивнул контролёрам и пошел прочь. Эта часть жизни осталась позади.

Бункер был по-прежнему пуст. На этот раз Северин поднялся на жилой уровень и устроился в кабинете Умника. Просто там сохранилась мебель, и уж если ждать Долгова, то лучше с комфортом. Тем более, учитывая, что тот завален работой в южном, то сидеть, возможно, придётся долго.

Глеб подключился к городским коммуникациям и с помощью «Открытого мира» несколько часов лазил в сети. К концу третьего часа по новостным лентам Каменска проскочила информация об аресте Семёна Александровича Романова, полковника ГСК. Глеб на заявление только хмыкнул – Борис активно вычищал коррупционеров. Сейчас после захвата южного ему дали карт-бланш на любые действия, и он этим пользовался. Вместе с Романовым арестовали ещё два десятка человек, среди которых, похоже, нашлось немало продажных сволочей. С запозданием, в сети появились новости об атаке на «Кьёнг» и «Касл», что вызвало живейшее обсуждение: все гадали, кто мог такое провернуть. Глеб изрядно повеселился, читая комменты. Наверное, он один из немногих в мире, кто знал, куда дует ветер.

Налазившись в сети, Северин открыл карту и принялся прокладывать маршрут до Москвы. Каменск находился чуть в стороне между Москвой и Новосибирском. От бывшей столицы Глеба отделяло около восьмисот километров. Самая ближайшая точка, куда можно добраться на пассажирском флаере, Рязань. Но как пройти четыреста километров и попасть в стокилометровую зону отчуждения? Он не знал. И если в Рязани по прилёту можно купить разваливающийся флаер, то проникнуть в охраняемую зону – проблема. Боевые роботы и дроны исправно стерегли периметр. И причина на то имелась довольно веская: хоть Москва и была радиоактивной помойкой, туда активно лезли искатели приключений с одной лишь целью – добыть вещество, которое в современной медицине называлось «Парацельс». Государство и корпорация давно наложило лапу на этот бесценный фермент, который в малых количествах содержался в позвоночном отделе погибших от радиации людей. Именно из него готовили уникальный эликсир молодости, который назвали «Фламель», он мог при удачном стечении обстоятельств омолодить от десяти до тридцати лет, и не визуально, а полностью перестроить организм. По какой-то причине из всех ядерных помоек мира, коих насчитывалось около четырёх десятков, проявился фермент только в Москве. И охраняли его от загребущих рук чёрных сталкеров, куда, как хорошо, оттого и войти в мёртвый город проблематично. Но по какой-то причине Искин выбрал для своего гнезда именно его. Фактически, он находился прямо под охраной корпоратов и армии. Интересно, ведь люди, которые работают на Искусственный Интеллект беспрепятственно ходят туда-сюда по закрытой зоне, и либо у него есть коридор, либо, что ещё интересней, значатся для охранной системы своими, причём настолько своими, что никого не интересует, что они делают в закрытой зоне. Учитывая, что ИИ шарится в государственных и корпоративных сетях, как дома, то, скорее всего, ему не сложно легализовать своих работников.

Глеб задумчиво покрутил только что прикуренную сигарету. Интересно, а как он попал туда? Но данный вопрос относился к разряду риторических.

В коридоре раздались шаги. Похоже, Долгов наконец смог закончить неотложные дела, чтобы встретиться со своим оперативником. Северин посмотрел на время – довольно быстро управился, и семи часов не прошло.

Капитан ввалился в кабинет Умника хмурым и уставшим.

– Сколько говна повылазило, – пожаловался он, – даже не знаю, за что хвататься. Всё важно. Ещё ты с твоими тайнами. У меня завал полный.

– Погоди, сейчас я тебе кое-что расскажу, и у тебя башка вообще лопнет, – усмехнулся Северин. – Блокаду принёс?

Долгов выложил на стол прибор и активировал его, заблокировав не только возможное прослушивание, но и любой сигнал, исходящий из комплекса.

– Принёс, – активируя его, хмуро сообщил Долг. – Что у тебя?

– Сядь, – попросил Глеб, – в ногах правды нет. А теперь слушай. Пункт первый – нас пригласили в гости, и ни куда-нибудь, а в мёртвую Москву…

Глава девятнадцатая. В конце клубка