Ступень эволюции

Кремень устало потёр глаза. Сегодня произошло много важного. Последний раз корпорация шла на контакт с конкурентами три года назад во время войны. Но с этого можно поиметь немалую выгоду. Он не доверял Грэму, как тот, наверняка, не доверял Гришину. Если дело будет сделано, и данные будут обнаружены, каждый попытается наложить на них лапу. Но сейчас об этом рано думать – ни коня, ни воза. Поэтому, как оставить всех с носом, он поразмыслит чуть позже, а сейчас… «Горобец», – мысленно позвал он. Прошла минута прежде, чем появился начальник охраны. Он, как всегда, молча застыл посредине кабинета.

– Шеф?

– Собери команду в четырнадцать человек. Самый разный профиль – аналитики, штурмовики, ликвидаторы, контрразведчики, пару лучших оперативников.

– Объект? – флегматично, как робот, спросил телохранитель.

– Независимая команда под крылом контрактора. Будут работать совместно с идентичной командой «АйсКорпа».

– Время?

– К утру списки, к завтрашнему вечеру – полная готовность.

– Престол?

– Нет, пусть работает индивидуально, он потеряется в команде. К тому же, Северин – идеалист, он может изгадить всё дело.

– Понял.

– Выполняй!

Горобец развернулся и вышел.

Кремень несколько минут обдумывал ситуацию. Идея о соотечественнике, который решил влезть в игру, развалилась, как карточный домик. Украсть у «РосТеха» на своей территории – глупость, посылать команду за океан – ещё большая.

Он набрал длинный личный шифр и в обход Марты вышел в сеть.

– Глаз, ты меня слышишь?

Несколько минут было молчание.

– Да, шеф. Но сейчас не очень проходящее время.

– Что случилось с офисом «АйсКорп»? И почему не доложил? – пропустив мимо ушей слова своего разведчика, потребовал доклад Гришин.

– Нас всех проверяют. Я сейчас еду на место. Но предварительно картина такая: ночью неизвестные, в количестве тридцати человек, захватили центральный офис в Майами и удерживали его в течение двадцати двух минут, все служащие и охрана погибли, информация похищена, здание уничтожено взрывом.

– Как только будут данные, пересылай, – отдал приказ глава «РосТеха». – Всё, отбой.

Гришин озадачено посмотрел в окно. Филиал в Майями – один из крупнейших. Две тысячи служащих. Пусть ночь, и там не было и пятисот человек. Но как это возможно? Там только охраны больше сотни, плюс автоматические турели, боевые киберпсы, охранные системы и роботы. Вся эта история дурно пахла. Если действует одна и та же группа, то здесь они изменили схему. И как тридцать человек могут взять такой объект? Вопросов становилось всё больше, ответов всё меньше. Если тридцать человек смогли провернуть подобное, то, что они сделают, будь их две сотни?

Кремень, посмотрел на часы, секундная стрелка методично бежала по кругу, отмеряя отпущенное человеку время. Сегодняшний день дал много, посмотрим, что даст завтрашний. «Марта, – мысленно позвал он и, когда ощутил лёгкую щекотку, которая говорила, что контакт мылеголоса установлен, приказал, – меня ни для кого нет. Сделайте заказ в ресторане, и позвоните Элеоноре, я жду её через час. Я буду в пентхаусе».

– Хорошо, Павел Аркадьевич. Ещё распоряжения?

– Нет, на сегодня всё. Сделаете это, и можете быть свободны.

– Доброй ночи, Павел Аркадьевич.

– И вам, Марта. На всякий случай оставьте вместо себя куклу.

– Уже.

– Тогда всего хорошего, и до завтра.

Гришин направился к личному лифту и поднялся в собственную квартиру, которая располагалась выше кабинета на десять метров. Приняв душ, он устроился на диване и посмотрел новостную ленту. Ничего интересного: Израиль потерял все территории, кроме Иерусалима, в Африке уже сто лет тлел непрекращающийся конфликт – все резали всех, в Париже фрик-смертник подорвал себя в толпе демонстрантов, протестующих против использования имплантов – сто сорок погибших. Мир катился под откос, вернее, нёсся со скоростью межконтинентального флаера. Только с Луны шли абсолютно положительные новости: кинофестиваль сменился неделей моды, симпозиумы чередовались со светскими раутами.

От новостей Гришина оторвал вызов с поста охраны.

– Прибыла госпожа Элеонора, – доложил Горобец и с секундной заминкой добавил, – и ваш ужин.

Кремень улыбнулся.

– Элеонору сопроводи, ужин подними, – приказал он.

Гришин знал, что Горобец, получив мысленный приказ, тоже улыбнулся.

Через минуту двери лифта распахнулись, и из них выплыла Элеонора, в длинном обтягивающем платье с шлейфом и изумительным колье с крупными рубинами и опалами, подаренным ей Гришиным на прошлой неделе.

– Милый, как я выгляжу? – спросила она мелодичным голосом, продемонстрировав в разрез платья необычайно длинную ногу в чёрном чулке.

– Как всегда великолепно, – стараясь, чтобы голос звучал, как можно влюбленней, отозвался Гришин. Эта тупая «кукла» была видной светской львицей и известной актрисой.