Ступени в вечность

— Уж больно тёмное величие такое! — перебила Маритха. — Ну да, все для себя стараются, однако же никто чужие Нити не ворует!

— А золото, а утварь? А одежду и еду? — спрашивал Великий.

— Так то золото, а не Нити! — вскрикнула Маритха.

— Каждый тащит то, что ему по силам, — ответил Раванга, и девушка запнулась.

— Почему Бессмертные смотрят на это и молчат? Почему его Нить не укоротят? — наконец пробормотала она.

— Аркаис сказал правду. Он не нарушает законов этого мира, Бессмертным не за что его наказывать. Пока.

Она заплакала. Горько, навзрыд, закрыв лицо руками, отвернувшись от Великого. По Нитям, стонущим в пустоте, по жестоким законам Бессмертных, по своей усталости от, нового знания, уже камнем давившего на плечи. Но больше всего по никчёмности своей. Игану она не нужна, Раванга прямо сказал — и не пытайся, только хуже будет. Родным своим тоже. Они уж там, верно, радуются, что избавились, наконец. Раванге — и подавно. Видно ведь, этот ключ, который Ведатель… Тёмный Аркаис отыскать хочет, Великому совсем не нужен. Так что Маритха ему без надобности, тут Тёмный не обманул, только заботы одни. А единственный, кому от неё хоть какая-то на этом свете польза была, и немалая, этот единственный, оказался… страшно подумать, кем он оказался. Лучше не думать. Лучше забыть. Только как?

— Нет, забывать нельзя, — вклинился в её всхлипы голос Раванги. Он даже не пытался в этот раз взять за руку, успокоить. — Иначе все напрасно. Ты только и думаешь, как бы забыть, словно получила нечто ненужное, лишнее. Ведатель Второго Посвящения многое бы отдал за такое знание, — журил он. — Если позабудешь, кто он такой, что он такое, то Аркаис снова ключик к тебе подберёт. В этом он изощрён. Потому и Нитей собрал так много. Их великое множество. То, что ты видела — всего лишь часть, хранящаяся в Табале.

Маритха, почти отплакавшаяся уже, вновь заревела навзрыд.

Зачем Великий её мучает? Она больше ничего знать не хочет. Про это. И если Тёмному Ведателю правда нужна её добрая воля, чтобы ключ отыскать, то тут Раванга может быть спокоен — никогда Маритха и близко к Тёмному не подойдёт.

А ведь Ведатель правду сказал. Мало услыхал в этот раз Раванга, мало увидел в её памяти. А что забыться хочется, так она это и так то и дело повторяет. Сквозь слезы пробивалась коварная мысль: тайная Сфера, похоже, делала своё дело, И оттого, что он не может ясно, как прежде, читать в её сердце, стало почему-то спокойнее. Легче, когда никто твоего самого тайного не знает, даже Великий из Великих. Девушка отёрла глаза.

— Я знаю, Маритха, мои слова сегодня не приносят покоя — напротив, сердце бередят. И Нить твоя колеблется, не в силах принять это новое знание. Оно не для таких, как ты… — Раванга снова приложил ладонь к её пылающему лбу, продолжая говорить: — Нет, не потому, что ты или кто-либо другой недостойны прикосновения к тайнам нашего мира. А потому, что тебе неведомы все законы, все связи — только то, что на поверхности. Я говорю об истинных законах, а не о ритуалах, которые процветают в Храмах. И потому твоя судьба теперь — метаться от того, что видишь, к тому, что знаешь. А между ними целая пропасть, где ты недавно побывала и в этот раз вернулась. Тебе повезло. И потому мой долг прежде всего не успокоить, а предупредить: будь осторожна, не действуй опрометчиво, бездумно. И не старайся забыть.

Почему его рука не успокаивает так, как раньше?

— Потому что есть боль, которой нет утоления. И тут Аркаис был прав. Ты платишь за знание, которого не хотела. Он знает, каково это.

— Так что же получается? — ответила Маритха. — Зачем мне нужна была такая забота? Разве я не прожила бы без этого? Неужто с меня не будет? Не хватит? Неужто нельзя было просто сказать: Тёмный он, и дела его тёмные. И Нить мою оборвать может запросто, если захочет, будто струну на своём муштаре дёрнуть… и всякое такое… Я бы тебе поверила…

Раванга покачал головой, полный сочувствия, но Маритхе не стало от этого легче.

— Так поступает Аркаис, — ответил он. — Это не мой путь. И ещё, нет такой лжи, на которую не нашлось бы другой, более изощрённой. И в этом, он искуснее меня. Он бессилен лишь против правды… хоть для того и пришлось нарушить установленный порядок, а также твой покой. Но все равно, Маритха… будь осторожна. Я чувствую, он ещё…

— …не утратил надежды… — тупо повторила девушка.

— На твою помощь, — пояснил Раванга. — Возможно, на твою забывчивость. Ты ведь желаешь забыть? Может… ведь может быть и так… что на алчность. Но скорее — на случай. Он будет ждать подходящего, и он умеет ждать, Маритха. Аркаис будет вечно тебя стеречь, если не снять пелены Серой Сферы и не распутать все его узлы на твоей Нити. Именно оттуда веет опасностью. Привязанность — вот ещё одна причина для его надежд, и немалая. Её не было в песне твоей Нити, и ей там не место. И если не очистить Нить от его присутствия, даже идя на риск…