Ступени в вечность

— Благодарю тебя, Ведатель, — обратилась она, величая его, как положено, утеряв уже большую часть своей тревоги, но не утратив настороженности.

Сиделка суетилась, подкладывая гостю какую-то ткань поверх шкур. Он величаво опустился рядом с её ложем, туда же, где вчера сидел Раванга. Вместо вчерашнего тусклого огарка сегодня тут сияло множество свечей, и если бы девушка до сих пор не сообразила, с кем имеет дело, то по одной остроконечной шапке, расшитой тайными знаками, угадала бы, что к ней пришёл Ведатель Храма.

Гость открыто улыбнулся.

— Я Васаи, Второй Ведатель Храма Табалы и Первый Ведатель Покровителя Табалы Радиха.

Маритха даже зажмурилась от такого величия. Зачем он пришёл?

— Я вижу, что тебя опять беспокоит моё присутствие, — повторил он, вместо того чтобы прямо ответить на её случайный молчаливый вопрос, как отвечал ей Тёмный Аркаис или Великий Раванга.

Она не решилась на прямую ложь.

— Я… — замялась девушка, — не знаю, какие ещё слова найти в благодарность… Что сказать… Я никогда не говорила с высокими Ведателями из Храма. Мне… Я боюсь… случилось что-то нехорошее… Я думала, что Великий сам меня навестит…

Против Ведателя ни Тангар, ни люди его не помогут. Он, верно, выждал, пока Великий бросит её, и пришёл, чтобы вытянуть все из беспомощной девушки. Хорошо ещё, что она так мало знает! Великий Раванга… Он не мог её просто так оставить! Беззащитной перед Ведателями в Храме!

— Он сегодня не придёт, — промолвил незваный гость, и Маритхе почудилось довольство. — Он очень занят, Маритха. Покровитель Радих призвал его к себе. И не он один жаждет говорить с Великим Равангой, потому беседа затянется. Там и Первый Ведатель Храма, и большая часть нашего братства. По той же причине и я отважился прийти к тебе, хоть Великий и просил не беспокоить его… подопечную. Конечно же, он проведает о моем приходе… и, вероятно, будет недоволен. Но забота о Храме важнее его просьбы, сильнее опасений вызвать его неудовольствие. Потому я здесь и прошу твоего содействия и помощи.

Девушка остолбенела, не того она ждала. Уж если она понадобилась ещё и личному Ведателю самого Покровителя Табалы!..

— Какая же от меня помощь? — спросила осторожно. — Я ведь простая… — Она осеклась.

Что, если Раванга про неё другое говорил? Лучше помалкивать.

— Понимаю, что требую многого, — с сочувственной улыбкой продолжал Васаи. — Ты сейчас сама нуждаешься во внимании, которого Великий Раванга дать не в силах. Знаешь ли ты, Маритха, что такое Великий? Как много у него забот? Как много паломников принимает Храм? Самые усердные из них остаются здесь на время вечной ночи, исполняя уроки Великого, слушая его слово, и уходят иными после Первого Солнца. Знаешь… но тебе, конечно же, все это известно. Ведь ты давно знаешь Равангу?

Тут она могла ответить честно:

— Нет, высокий Ведатель, я встретила его в пустоши. Он спас меня…

Маритха снова осеклась, ведь это ложь, и как только она про то подумала, Васаи тоже почувствовал её неуверенность.

— Спас? Что же, ты как будто не уверена? — добродушно бросил он.

— Я… была так напугана, что в голове все перепуталось, высокий Ведатель, — пролепетала Маритха.

Перед глазами невольно замелькали образы того дня: дохлый тарп, спина Тёмного перед ней, горакх, дёргающий усами, Великий Раванга в лохматых шкурах. Девушка старалась унять себя, чтобы выдать как можно меньше, но куда ей, несчастной Маритхе, против Ведателя. Однако непохоже, чтобы он ловил её мысли так же легко, как Раванга… и как Тёмный. Может, не все Ведатели так искусны в чтении мыслей? И картинок на Нити?

— Вероятно, так и было, — благосклонно качнул он головой, — поскольку образы тех дней так спутаны и затемнены… как будто кто-то постарался их укрыть.

Быстрый взгляд, Маритха даже понять не успела, на что он досадует. Или выведать что-то не удалось, или на слепоту свою пеняет. Ведатели, должно быть, того не любят. А что всего не видит, это хорошо. Или Раванга постарался, не оставил своей заботой, или Сфера Тёмного её защитила… Что ж, пригодилась, и ладно, благодарствовать ему она не станет.

— Я плохо помню тот день, — солгала Маритха, усиленно прогоняя с глаз спину Ведателя, что полдня маячила перед нею. — Потому ничего не могу сказать.

— Твои тайны должны оставаться твоими, Маритха, — ласково разрешил Васаи. — Они принадлежат тебе, и Бессмертным, больше никому. Однако мы отвлеклись на несущественное. Я ведь явился в заботе о Храме, не так ли? — Он улыбнулся. — Знаешь ли ты, что вчера перед Храмом собирались паломники и просили удалить тебя отсюда?

Девушка испуганно вздрогнула. Началось!

— О нет, не тревожься. — Он даже взмахнул руками, отрицая такую нелепую возможность. — Конечно же, никто не позволит кучке глупцов указывать, что и как нам делать в наших собственных стенах! Но это лишь первая песчинка, самая первая. О чем, ты думаешь, пойдёт речь у Покровителя Радиха? Для чего собрались Ведатели?

Он расслабленно следил за ней, всматриваясь даже не в лицо, а куда-то подальше глаз, точно хотел внутрь головы заглянуть.