Ступени в вечность

Сердце упало в глубокую яму. Маритха даже подумать не могла, что будет делать дальше. Ответа все равно не найти. Нет, она будет Игана искать! Что бы ни сказал первый встречный Ведатель.

— Его нет в Табале, — ворвался в уютные носилки ненавистный голос.

— А где он? Где тогда? — прошептала она сквозь слезы.

— На Той Стороне. Далеко, — голое сделался задумчивым. — Отсюда плохо видно. Там много… словом, не все отсюда видно. Даже мне.

— На Той Стороне, — безвольно повторила девушка, хоть губы отказывались повиноваться.

— Разве отец его не за золотом посылал?

— Да… Но… — Она запнулась. — Не туда…

Та Сторона. В Ашанкаре про те края лишь сказки разные ходили. Однако чем дальше путь Маритхи поднимался над родным Предгорьем, земля за Пограничной Расселиной придвигалась все ближе.

Пришлось не только много всякого услыхать, а и увидать тех, кто там уже побывал. В Барахе ей таких немало повстречалось. Жаль только, не из таинственных ади́ка, как тут тамошний народец кличут. Адика к нам сюда не ходят, говорили в Барахе, да и там, за Расселиной, настоящих людей чуждаются. Зато тех, что переходят на Ту Сторону и в посёлках золотодобытчиками промышляют, в маленьком городке осело немало.

Не так давно Маритха узнала, что её золотой песок, такой чистый и крупный, совсем не из пограничных пустошей близ Табалы. Нет, конечно, и тут есть золото, говорили местные, и последний проводник её тоже как-то про то обмолвился, только там больше всякий сброд ошивается, да ещё злодеи пойманные, осуждённые Верховным Покровителем Великой Аданты добывать для него драгоценный металл. Однако золота там — крупицы, а для тех, кто не побоится перейти на Ту Сторону… Тут рассказчики всегда мечтательно улыбались.

Рассказывали в Барахе и про другое чудо — быструю воду, что разливается прямо поверх земли, пенится, ревёт и, кроме настоящего песка, несёт целые россыпи золотого. Маритха лишь дивилась. Где это видано, чтобы колодцев не рыть, с трудом извлекая подземную влагу? Так было всегда. В родном Ашанкаре простому человеку и набрать-то больше двух шэ́ за день невозможно. Такая вода сверх положенной меры стоила добытчику не то что втридорога — десятикратно. Уж слишком медленно сочилась она из-под земли.

Маритха сама дважды в день ходила к колодцу с толстыми бурдюками, отмечалась в глиняных табличках учётчиков, платила положенное, едва снося их шуточки. Некому её защитить. А и было бы кому, все равно никто не стал бы с учётчиками Покровителя ссориться — великую беду накликать можно.

И подумать только, совсем недалеко от Ашанкара, около Хе́дресе, вода подходила так близко к поверхности, что почва аж сочилась влагой. Что ни ткни туда — вырастет! И никто не расплачивался по «черным» табличкам, набирая воду из колодцев. Оттуда привозили ича́нди, крошечные серые зерна которого почти как золотой песок для всей Великой Аданты, а ещё земляные пузыри с вязкой волокнистой мякотью, и ещё… Там были настоящие деревья!

Маритхе суждено было видеть это чудо лишь раз, минуя Хедресе по дороге в Ча́ру — не зря-таки в свой длинный путь отправилась. Деревья… Их хорошо было видно от дороги. Длинные узкие бурые листья свисали с верхушек почти до самого низа. А узловатые стволы торчали из земли, извиваясь… как люди в корчах. Вот они, настоящие деревья! Раньше Маритха только покупала пше́р, вязкое тёмное сладкое варево из огромных листьев. Его хоть и трудно глотать, да во Время Холодов без таких запасов тяжко. Чем силы укреплять? Теперь вот и сами бурые громадины пришлось повидать. Говорят, где деревья, там воды не много и не мало, в самый раз. Они пускают свои корни на границах пустошей и зыбунов, как в Хедресе. Такие земли в любые времена ценились выше золота. Ещё бы, в нашем мире их так мало!

Здесь тоже не было деревьев, лишь низкая кустистая поросль, и та затерялась давным-давно, осталась ниже в холмах. Зато в Нагорье ей частенько попадались расселины, откуда слышался рёв. Это вода, говорили её проводники и попутчики. Это вода. Девушка поначалу не верила, потом как-то раз сама увидала. Уж больно трещина велика была. Может, там, под землёй, потоки тоже полны золота? Как на Той Стороне? Да никак не достать.

Сколько девушка слышала про большую воду, что несёт золотые песчинки, а в мысли даже не постучалось, что Иган… что не в Табале он… И напрасно Маритха так спешила. А теперь… что ей делать, как дальше быть? Да и что с наречённым стало? Она помнила виденных в Барахе золотодобытчиков, их шрамы да уродства, их глаза отчаянные. А у кого и совсем безумные. Они молчали, словно полный рот земли напихали. Вокруг говорили за них, расспрашивали, но люди оттуда

всегда скупы на слова, усвоила Маритха.

Земли, запрещённые Бессмертными, под самым боком у Великой Аданты и её Покровителя… Дикие люди адика, твари разные, иногда и пострашнее горакхов. Как же там её Иган? Где он?

— Неплохо, Маритха. Намного лучше, чем ты сама. И очень далеко.

Девушка вздрогнула.

— Но его ещё можно найти, — продолжал незнакомец, — можно вернуть.

Замолчал, воруя последние крупицы её спокойствия.