Суассонская девка (СИ)

Она повернулась ко мне, в прекрасных глазах стояли слезы. Я замолчал, не зная, что сказать, и просто взял ее за руки. Поппея улыбнулась, наклоняясь к моему лицу, я протолкнул ее из кухни в холл, сдвинул в сторону от двери, чтобы нас не могли видеть рабы, и, притянув к себе, поцеловал. Не было такого никогда, и вот опять! То ли от долгого воздержания, или это была такая неземная любовь, но поцелуй дал мне в голову, как пятнадцатилетнему пацану. Даже ее оплеуха была послабее. Я приобнял Поппею за внезапно мягкие плечи...

- Что это вы тут делаете

, а? - Громовой бас возникшего на пороге, как призрак Минация раскатился над холлом.

Поппея в ужасе отшатнулась от меня, Минаций схватил ее за руку, развернул и замахнулся. Я перехватил кулак и выбросил ногу в направлении объемного живота злодея, но бывший солдат Минаций легко ушел от

удара, крутанул меня, свалив на пол, и уселся сверху, заламывая руку назад. Подбежавшие слуги приняли меня из добрых рук Минация, и поставили на ноги.

- Сейчас я еду в Труа, к дуксу Куриону, а вечером, когда вернусь, мы с тобой поговорим. Тебе понравится, не сомневайся!

Уведите его.

- И с тобой мы поговорим, сука! - Он все таки ударил прикрывшую лицо руками Поппею, я дернулся, но слуги потащили меня прочь.

Меня заперли в винном погребе, так как варвары во время набега сожгли каталажку для рабов. А чтобы я не пил хозяйского вина, и не расколотил амфоры, жестко зафиксировали веревкой. Почему то я не чувствовал себя героем, спасшим принцессу от дракона. Видимо оттого, что дракон зажал меня в зубах, готовясь проглотить, да и будущее принцессы выглядело весьма туманным. И теперь я лежал в темноте подвала, потрясенный новой внезапной переменой моей судьбы, соображая, чем все это может кончиться. Совсем недавно я видел,

как во дворе кнутом наказывали за что-то одного бедолагу. Несчастному ободрали мясо на спине до костей, и унесли с места экзекуции полуживым. Перспектива физической расправы пугала меня, так получилось, что в жизни били меня очень редко. В своей большой семье я был младшим и любимым ребенком, и единственным, кому ни разу не досталось даже рукой по попе. В детские драки со сверстниками мне случалось вступать нередко, но все это были такие же игры, как в последние недели с Поппеей. Во взрослой жизни тоже как то обходилось без серьезных конфликтов. И вот теперь... Видимо, Минаций был опытным психологом, оставив меня мучиться в неизвестности.