Суд да дело. Судебные процессы прошлого

Скорее всего, следует признать, что страшная история массового детоубийства в XV веке побудила народ «актуализировать сказку», добавив в нее легенду о том, как дьявол сделал бороду Жиля де Рэ синей в знак того, что тот теперь в его власти. А вообще-то у барона она была темнорусой…

4. За что казнили Джордано Бруно

(суд над Джордано Бруно, Папская область, 1600)

Со школьной скамьи многие полагают, что известного ученого Джордано Бруно сожгли на костре за его приверженность коперниковской модели Солнечной системы. Он был ее сторонником, это правда, как правда и то, что он окончил свою жизнь на костре. Но — за совсем другие «прегрешения».

Беспокойный человек

XVI век выдался для католической церкви чрезвычайно трудным: копившаяся несколько столетий гремучая смесь из недовольства простого народа неправедной жизнью и стяжательством клира, а светских властей — непомерными притязаниями папства на политическую власть; из множества разнообразных учений и толкований, преследуемых как ересь; из ущемленных национальных чувств и многих других слагаемых наконец-то достигла критической массы. Вожди Реформации Лютер и Кальвин, Цвингли и Мюнцер по-разному смотрели на обновление церкви, но сходились в том, что римско-католический вариант должен уйти в прошлое.

Рим сопротивлялся. В чем-то шел на незначительные уступки, но в основном «закручивал гайки». Разумеется, в такой обстановке сплоченность собственных рядов являлась первоочередной задачей, и нет ничего удивительного в том, что культивирование и распространение ереси человеком, принадлежащим к «передовому отряду» борцов с ересями — доминиканскому ордену, из которого в первую очередь рекрутировались кадры святой инквизиции, были сочтены тягчайшим преступлением.

Джордано (урожденный Филиппо; свое второе имя он получил при пострижении в монахи в 17-летнем возрасте) Бруно по прозвищу Ноланец, то есть уроженец городка Нола под Неаполем, был из тех любознательных юношей, которые не могут спокойно делать карьеру, послушно повторяя за старшими то, что на данном историческом этапе принято считать Истиной. Им, видите ли, важно знать, как оно устроено на самом деле, а поэтому надо искать и сомневаться. Стоит ли удивляться, что на этом пути им встречается много неприятностей?

Первый раз шанс подвергнуться серьезной каре появился у Бруно в Неаполе в 1575 году, когда он, проживая в монастыре Св. Доминика (!), одной из главных обителей «псов Господних», как называли себя доминиканцы, был заподозрен в чтении запрещенных книг и неприятии икон. Тогда Бруно благоразумно скрылся, подался на север, перебрался в Швейцарию, где примкнул к ревностным сторонникам Реформации — кальвинистам (был бы он иезуит, можно было бы заподозрить «спецзадание», но доминиканцы подобными методами не пользовались). Однако своих противников, к которым относили всех, недостаточно крепких в их вере, ученики «женевского папы» Кальвина преследовали не менее жестко, чем их враги-католики, и молодому искателю Истины пришлось продолжить свои скитания. В Париже поначалу все шло лучше некуда, он пришелся ко двору одного из самых странных королей богатой на чудаковатых монархов тогдашней Европы — Генриха III; казалось бы, живи да радуйся, стриги купоны, но нет, наш герой откровенно не по этой части. Он принялся критиковать логику считавшегося в католическом мире непререкаемым авторитетом Аристотеля, и против него выступили профессора Сорбонны. Затем были Англия (здесь он сцепился с оксфордской профессурой), ряд германских княжеств (в Виттенберге, колыбели лютеранства, он произнес хвалебную речь о Лютере), Чехия… Отовсюду рано или поздно ему приходится поспешно уносить ноги. Сам он себя аттестовал так: «Я друг Бога Иордан Бруно Ноланский, доктор наиболее глубокой теологии, профессор чистейшей и безвредной мудрости, известный в главных академиях Европы, признанный и с почетом принятый философ, чужеземец только среди варваров и бесчестных людей, пробудитель спящих душ, смиритель горделивого и лягающегося невежества; во всем я проповедую общую филантропию. Меня ненавидят распространители глупости и любят честные ученые».