Читаем Суд да дело. Судебные процессы прошлого полностью

Несмотря на то, что обвиняемый прямо заявил, что табак ему пьяному подкинули, никаких следов очной ставки в материалах дела мы не найдем. Опять же, предписанная пытка обвиняемого тщательно зафиксирована («было ему десять ударов»), а вот насчет «пытать тех людей, которые привели» — опять-таки ничего. Тем не менее приговор, несмотря на отсутствие «признательных показаний», был обвинительным, практически все обвиняемые были, как и ранее Игнашка Васильев, «биты батогами»: «чтоб впредь неповадно было допьяна беспамятно напиватца», а Фочке и сыну его Федьке сверх того еще и «крестьян отбивать и в приказной избе бесчинно кричать» (иными словами, оказывать сопротивление представителям власти и оскорблять их при исполнении служебных обязанностей). И лишь Иудка Григорьев, тоже в пьяном виде принимавший участие в «отбитии» Якушки Феоктистова, отделался подпиской о невыезде под угрозой штрафа: «Иудка Григорьев из приказной избы освобожден в дом свой, а как его, Иудку, по тому делу впредь спросят, и ему, Иудке, стать на Белоозере в приказной избе или где Великий Государь укажет, тотчас, а будет его, Иудку, спросят, а он не станет, и на нем пеня Великого Государя, а пени что Великий Государь укажет».

Иными словами, главное обвинение — хранение табака — осталось недоказанным. В чем же смысл проведенной полицейской операции? Ключ к разгадке бесстрастно зафиксирован писцом приказной избы. Оказывается, Якушка на следствии пожаловался, что при аресте Зинка Лаврентьев со товарищи у него отобрал «шесть алтын, да крест серебряный скусил алтына в три, да шапку денег в десять», итого на круг 32 копейки (в алтыне — три копейки, в деньге — полкопейки), а Игнашка Васильев недосчитался 23 алтына и 2 деньги, то есть 70 копеек. Больше всего сыщики поживились у Иудки Григорьева — у того было взято «17 алтын, 6 сошников (металлических наконечников для сельскохозяйственных орудий. — А.К.), да сковороду, да топор, да на 10 фунтов укладу», то есть заготовок из высококачественного металла; иными словами, никак не менее полутора рублей. Для прояснения масштаба цен уточним, что пуд (16 кг) сливочного масла стоил в то время около 60 копеек, 4 пуда ржаной муки — порядка 30 копеек, пара хороших сапог — не более 50 копеек. И то сказать, с ярмарки люди шли…

Иванов С. В. Суд в Московском Государстве. Из серии «Картины по русской истории». Хромолитография 1909 г. г. Москва, Издание Гросман и Кнебель

Ситуация проясняется. Очевидно, действовала в 1680 году на Белоозере банда «оборотней в погонах», работавшая по проверенной схеме: идущему с ярмарки с барышами человеку, добравшемуся до кабака и там, естественно, напившемуся до беспамятства, подкидывался запрещенный табак. Доводить дело до обвинительного приговора по «хранению с целью употребления и распространения» было необязательно: смысл «мероприятия» заключался в отбираемом имуществе. Если арестованный требовал свое назад, его для острастки наказывали батогами за пьянство и буйство, если же все понимал, как надо — «подвешивали» на всякий случай «подпиской о невыезде». Как и в наши дни, у «оборотней» была крыша — глава местной исполнительной и судебной власти в одном лице, то есть воевода. Какая часть перепадала ему — Бог весть, но вряд ли малая.

А вы говорите «семнадцатый век»…

7. Позорный столб за пост в соцсетях

(суд над журналистом Даниэлем Дефо, Англия, 1703)

«Меня всегда интриговало то обстоятельство, что один из величайших в истории писателей-шпионов Даниэль Дефо ни слова не написал о шпионаже в своих основных произведениях, хотя считается одним из наиболее профессиональных разведчиков раннего периода истории английской разведки. Он не только был самостоятельным и успешно действующим оперативником, но и стал впоследствии первым шефом организованной английской разведывательной службы, о чем стало известно лишь много лет спустя после его смерти».

Аллен Даллес «Искусство разведки»

Англия, начало XVIII века. Полтора десятилетия назад свершилась «Славная революция», на престол взошли соправители — супруги Вильгельм III Оранский и Мария II, урожденная Стюарт. Приняты важные законы, гарантирующие ограничение королевской власти парламентом. Две политические партии — виги (либералы) и тори (консерваторы) — борются между собой за право сформировать правительство.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дилетант

Белые пятна Второй мировой
Белые пятна Второй мировой

Владимир Рыжков и Виталий Дымарский представляют совместный проект радиостанции «Эхо Москвы» и журнала «Дилетант» – новую книгу о неизвестных страницах Второй мировой войны. Вы узнаете о том, что представляли собой в те годы Государственный комитет обороны и ГУЛаг, какова была роль женщин в Красной Армии и в чем заключалась работа иностранных военных корреспондентов в Москве. Историки расскажут о 28 панфиловцах и героях «Молодой гвардии», бытовой стороне войны и не столь широко известных, но весьма значимых фигурах того времени – Роберте Лее, Эдварде Бенеше и Гарри Гопкинсе, а также дополнят новыми фактами биографии Гитлера, Муссолини, де Голля, Власова и Сталина.

Андрей Константинович Сорокин , Виталий Наумович Дымарский , Владимир Александрович Рыжков , Владимир Терентьевич Куц , Олег Витальевич Хлевнюк , Сергей Александрович Бунтман

Детективы / Проза о войне / Спецслужбы
В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания
В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания

Книга Дмитрия и Романа Карасюков – это сборник увлекательных исторических заметок, посвященных известным (и не очень) людям, биографии которых настолько фантастичны, что с лёгкостью сошли бы за художественный вымысел. От всемирно известных правителей до дерзких авантюристов, от пылких обольстительниц до прототипов популярных литературных персонажей – эта книга расскажет о самых умопомрачительных исторических сюжетах, многим из которых не нашлось места в «большой истории». Но именно они наглядно демонстрируют, что история – это не только эпические войны, гигантские империи и выдающиеся правители, но и отдельно взятые судьбы, которые по накалу и драматизму превосходят самые хитроумные фантазии.

Дмитрий Карасюк , Дмитрий Юрьевич Карасюк , Роман Карасюк

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное