Суд неправых

– Да. Свалил на пол и выбил из рук оружие. Я не ожидал от него такого резкого нападения. Видимо, тоже становлюсь слишком самоуверенным. Чтобы такой мелкий тип напал на меня… Я вдвое выше него и вдвое шире. Но у него было такое гибкое тело, такие стремительные удары, что я понял, как ошибся. Один на один с ним я мог не выстоять. У меня был единственный шанс – взять «дипломат» и выскочить в коридор. Что я и сделал. А он метнулся к оружию, посчитав, что я все равно не успею добежать до конца коридора. И даже успел выстрелить в дверь. Я забежал в этот номер, и он уже спокойно вошел сюда, чтобы меня добить. Дал мне несколько лишних секунд, а когда вошел в комнату, я уже не раздумывая открыл огонь.

– Вместо аналитика ты становишься убийцей, – недовольно произнес Эдгар. – Ты понимаешь, что теперь его друзья будут искать тебя с удвоенной энергией?

– Нужно было позволить ему выстрелить в меня? – возмутился Дронго.

– Нет, – ответил Вейдеманис, – нужно было дождаться меня, а уже потом ходить в гости к убийце.

– Теперь уже поздно об этом сожалеть. – Дронго достал телефон и набрал номер Арчибальда Мортона.

– Добрый день, господин Мортон, кажется, проблемы с нашим расследованием никогда не закончатся.

– Что-то случилось?

– К сожалению. Когда вы сможете приехать?

– Сейчас не смогу. Может, вечером.

– Это будет поздно. В нашем распоряжении от силы тридцать или сорок минут. Если у вас есть вертолет, лучше лететь на вертолете.

– Все настолько серьезно?

– Более чем. У нас в соседнем номере сидел гость, которому мы очень не нравились. Сейчас он лежит и отдыхает, как наши знакомые банкиры в Бельгии и Испании.

– Я все понял, – быстро произнес Мортон, – буду у вас через тридцать минут. Никуда не выходите и никому не открывайте дверь. В настоящее время вам не угрожает опасность?

– У нас с собой два «глока», которые вы нам выдали, – напомнил Дронго, – думаю, что с таким арсеналом мы сумеем себя защитить.

– Очень хорошо. Тогда ждите меня, я прямо сейчас выезжаю.

Дронго положил телефон в карман и, окинув взглядом номер, произнес:

– Здесь все забрызгано кровью, но нам все равно нельзя оставлять этого типа. Бери простыню, попытаемся перенести его в наши апартаменты. Нам все равно там не жить.

Вейдеманис согласно кивнул головой. Они переложили убитого на простыню и вынесли в свой номер. Закрыли соседний номер на ключ и заперлись у себя. Эдгар проверил оружие, затем взглянул на грудь убитого и хмуро спросил:

– Почему ты стрелял в него три раза? Ты ведь мог обойтись одним выстрелом в голову или в сердце.

– Поддался эмоциям, – признался Дронго. – Было обидно, что я так глупо подставился. Я ведь действительно не собирался его убивать. Это просто не в моих правилах. Для этого есть суд. А стрелять начал, только защищая свою жизнь.

– Не оправдывайся, – посоветовал Вейдеманис, – я знаю тебя уже много лет. Ты бы никогда не стал стрелять, если бы не реальная опасность. Представляешь, какую команду киллеров нашел этот Нельсон? Очевидно, он действительно очень опасный убийца.

– Которого кто-то нанял, – напомнил Дронго, – и нанял после того, как я начал проводить расследование и меня пригласили в клуб. Поэтому поиски источника информации уже не просто мое задание, но и мой личный счет. Этот человек, который сдает информацию по клубу, сдал и меня.

– Нам нужно отсюда срочно уезжать. Я соберу наши вещи, – предложил Вейдеманис. – Если так пойдет и дальше, тебя скоро перестанут пускать во все цивилизованные страны мира. У тебя появится репутация убийцы и насильника.

– Пусть Мортон и его босс решают, как нам выкрутиться из этого положения, – отмахнулся Дронго. – Как только мы переедем в какой-нибудь отель, то зарегистрируемся под чужими фамилиями. Чтобы их поиски ни к чему не привели. И вообще нужно быть осторожнее. И более непредсказуемыми. Меня неприятно поразил тот факт, что Нельсон умеет предугадывать наши шаги. Значит, мы становимся предсказуемыми, а это по-настоящему опасно.

Эдгар прошел в другую комнату, собирая – вещи.

– Тебе больше ничего не сообщил этот немецкий банкир? – крикнул он оттуда.

– Локателли – магистр их ложи, – ответил Дронго, – но не Великий магистр, о котором даже Штельмахер ничего не знает.

– Ты думаешь, что ему можно верить?

– Насчет Великого магистра я просто убежден, что он говорит правду. Конспирация у масонов доведена до совершенства. Это многовековые традиции. Рассказывают, что еще в середине восемнадцатого века было принято решение избавиться от королевской власти во Франции, последовательно компрометируя и высмеивая монархию.

– Поневоле начинаешь верить во всемирные заговоры, – снова крикнул Эдгар. – Тебе не кажется, что половина из того, о чем говорят люди, может быть неправдой?