Суд неправых

Вейдеманис вызвал носильщика. Он погрузил тяжелый чемодан на тележку, спустил к машине Мортона, которую тот подогнал прямо к отелю, и оставил его недалеко от дверей. Теперь следовало расплатиться за свои апартаменты и неспешно уехать. Мортон уже ждал их в машине, когда Дронго и Вейдеманис подошли к стойке, чтобы расплатиться за свой номер. Потом вышли на улицу. «Кадиллак» Мортона стоял в нескольких метрах от них, когда рядом припарковался другой автомобиль. Это была машина Стивенса. Он вышел из нее и стал разглядывать номера других автомобилей, не подозревая, что практически рядом находятся Дронго и Вейдеманис. Случайно повернув голову, он вдруг увидел обоих напарников. Их взгляды встретились. Дронго сразу узнал этого типа, который поднимался за Лоусоном в отеле «Краун-плаза» в Нью-Йорке, а Стивенс понял, что его узнали. Несколько секунд они разглядывали друг друга, а Вейдеманис, тоже узнавший Стивенса, медленно доставал свой пистолет. Стивенс также вытащил свой «вальтер» и прицелился в эксперта. В этот момент из своего автомобиля вышел Мортон, тоже с пистолетом в руке. У Стивенса была секунда на размышление. Даже немного меньше. Если бы он выстрелил в Дронго или Вейдеманиса, его бы почти сразу достала пуля Мортона, который уже целился в незнакомца, понимая, что тот относится к компании убийц, которым заказан Дронго.

Поэтому Стивенс перевел оружие чуть левее и выстрелил в Мортона. Но и тот почти одновременно выстрелил. Обе пули нашли свои цели. С расстояния в несколько метров было невозможно промахнуться. Стивенс попал Мортону в руку, тот, в свою очередь, попал ему в ногу.

Стивенс вскрикнул от боли и плюхнулся на свое место водителя. Раздались еще два выстрела. На этот раз стрелял Вейдеманис. Выжимая из своей машины все, что возможно, Стивенс с неприятным скрежетом отъехал от отеля. Мортон морщился от боли, держась за руку. Дронго бросился к нему, чтобы помочь. Эдгар смотрел вслед уходящей машине. Из отеля уже выбегали люди.

– Что случилось? – спрашивали они друг друга.

– Все нормально. Все нормально, – улыбался Вейдеманис, – мы снимаем кино. Пожалуйста, разойдитесь и не мешайте нам.

Люди начали расходиться. Поверить, что в центре Лондона могла начаться перестрелка, им было достаточно сложно. К тому же на машине Мортона были дипломатические номера, что придавало авторитетный вес словам Вейдеманиса. Дронго помог Мортону пересесть на пассажирское сиденье. Эдгар сел за руль, а Дронго устроился сзади.

– Гони, – попросил он, – только очень – быстро.

– Куда едем? – спросил Вейдеманис.

– Куда угодно, только быстрее. Не забывай, что у нас в багажнике лежит труп убитого Уиллера. Прямо как в плохом комедийном фильме.

Вейдеманис быстро отъехал от отеля.

– Сначала в больницу, – предложил Дронго.

– Нет, – возразил, морщась от боли, Мортон, – сначала нужно избавиться от трупа. Меня нельзя в больницу. Они сразу сообщат в полицию о моем огнестрельном ранении. И тогда проверят нашу машину, даже невзирая на дипломатические номера.

– Вам нужно в больницу, – продолжал настаивать Дронго, – Эдгар, остановишь у первой больницы. Я все оплачу.

– У меня есть страховка, – усмехнулся Мортон, – не забывайте, что я американский гражданин и офицер. При любом раскладе за меня будет платить моя страна. Не беспокойтесь. Только сдайте меня в больницу и сразу уезжайте, – добавил он. Боль становилась нестерпимой.

Они так и сделали. Сдали его в первую больницу, которая им встретилась по пути. А затем, выжимая из «Кадиллака» всю его мощь, повернули на юг, к морю. Через четыре часа они были у крутого обрыва, внизу плескалось море. Привязав тяжелую монтировку к телу, Вейдеманис, кряхтя и морщась, сбросил тело вниз, и оно сразу пошло ко дну. Дронго сидел в салоне автомобиля, принципиально не помогая своему другу.

– Все, – сказал Эдгар, возвращаясь к машине, – теперь наш знакомый акробат кормит рыб. Можешь немного успокоиться. У тебя такое лицо, как будто ты застрелил безгрешного ребенка. Хватит переживать, он был убийцей, и на его счету, наверное, не одно преступление.

– Это меня не оправдывает, – возразил Дронго, – все равно нельзя убивать людей. Просто по определению нельзя. Как нельзя мучить женщин, бить детей. Это абсолютные табу.

– Никто не призывает тебя становиться убийцей. Ты не хотел его убивать, – сказал Вейдеманис, усаживаясь рядом с Дронго. – Во всяком случае, нас теперь не смогут обвинить в этом убийстве, в машине не осталось никаких следов. Надеюсь, что у Мортона не очень серьезная рана, хотя пуля, видимо, задела кость. Я видел, как он морщился, изо всех сил сдерживаясь от боли.

– Этот убийца не должен был здесь появляться. Опять что-то пошло не так, – сказал Дронго. – И мы еще не знаем, кто заказал убийство Аурелии Манчини.

Он достал телефон и набрал номер Лоусона.

– Добрый вечер, – сказал он, посмотрев на часы, – хотя, наверное, вечер у вас в Лондоне. В Москве на три часа позже. Что у вас нового? Ты был так расстроен сегодня, что я даже побоялся тебя расспрашивать. Можешь сказать мне, что у вас произошло?