Суд времени. Выпуски № 12-22

Юрий Жуков, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН: Хрущев поначалу искал себе патрона в лице одного из двух претендентов на власть: Берия и Маленкова, — которые возникли после отстранения Сталина от власти в феврале 1951 г. Хрущев понимал, что он слишком…

Кургинян: Прошу прощения, многие называют ХIХ съезд частью такого отстранения.

Жуков: Дело в том, что сохранилось решение Политбюро, что с 16 февраля все важнейшие решения принимают трое: Берия, Булганин, Маленков, но подписывается Сталин. Сталин уже не следил за жизнью страны, отошел от нее, хотя ему и доставляли все необходимые документы, он их не читал. Он был слишком стар и болен для этого.

Сначала Хрущев ориентировался, как ему казалось, на более сильного конкурента — на Берию. После падения Берии, его ареста, Хрущев ощутил одиночество. Но здесь Маленков ему подкинул как бы карты в руки. Маленков — борец с партийным аппаратом, в мае 1953 года Постановлением Совмина отменил так называемые конверты. Действительно, конверты, в которых выдавались партийным работникам суммы, в 2, в 3, в 10 раз превышающие их зарплату. Маленков отменил и эти конверты, и прочие привилегии вроде «вертушки», ВЧ, виды телефонов, лечебную комиссию, как называли на местах Лечсанупр Кремля…

Сванидзе: Время истекло, завершайте, пожалуйста.

Жуков:: и прочее. Все первые секретари: от райкомов и обкомов до ЦК национальных компартий — забросали Хрущева письмами с просьбами «Хоть что-то дайте нам!»

Кургинян: То есть он действительно был ставленником этих групп?

Жуков:: и тогда Хрущев из денег партии заплатил всё, что было недоплачено этим людям. За что в сентябре на Пленуме все дружно ликвидировали коллективное руководство, которое объявили в марте…

Кургинян: Так, понятно. Вы профессионал, документы есть?

Жуков: Полно!

Кургинян: Спасибо.

Сванидзе: Спасибо. Прошу Вас, сторона защиты может задать вопрос свидетелям обвинения.

Млечин: Я бы, Юрий Николаевич, дорого дал бы за то, чтобы взглянуть на документы о том, что Георгий Максимилианович Маленков был главным противником партийного аппарата, я Вас правильно понял? Вы сказали: «борец с партийным аппаратом»?

Жуков:

Совершенно верно, потому, что он уже в это время был Председатель Совета министров.

Млечин: Вы знаете, тут…

Жуков: В той должности, в которой былЛенин, в которой был Сталин.

Млечин: Упаси господь, я Вас не прерываю, я просто хочу уточнить, поскольку не все здесь присутствующие, не все нас слушающие так хорошо осведомлены в истории… что Георгий Максимилианович Маленков всю свою жизнь проработал в партийном аппарате и больше нигде и никогда не работал, и был абсолютный партийный аппаратчик, который ничего не видел ни в промышленности, ни в сельском хозяйстве. И назвать человека, который всю жизнь просидел в аппарате, борцом с партией, Юрий Николаевич, я понимаю — это что-то неожиданное для истории.

Жуков: Могу добавить…

Млечин: Добавьте.

Жуков: В январе 1944 года, накануне единственного за всю войну Пленума, Молотов и Маленков подготовили проект решения Пленума. С этим проектом ознакомился Сталин, внес небольшие, незначительные правки, и этот проект был представлен сначала на Политбюро, где его просто перекрестили. Почему? Потому что этот проект предусматривал изменение функции партии — партия должна была с этого момента…

Млечин: Юрий Николаевич, можно я уточню…

Жуков: …заниматься только агитацией и пропагандой.

Млечин: Я теперь даже боюсь…Я только уточнить хотел. Юрий Николаевич, вы хотите сказать, что товарищ Сталин одобрил, а кто-то перечеркнул? Вы это всерьез рассказываете здесь?

Жуков: Совершенно верно. А вы что, думали, что Сталин был богом?

Млечин: Нет, богом не был, был чудовищным существом, в этом я с Вами согласен…

Жуков: Очень много раз все его предложения в Политбюро отвергали.

Млечин: Да что вы говорите?

Жуков: Да.

Млечин:

Ну, хорошо, давайте мы вернемся все-таки к Хрущеву и Маленкову. Мне кажется, смешна вообще сама постановка этого вопроса: это государственный, правительственный человек, этот партийный… Они тасовались и переходили из одной должности в другую. И Сталин сначала…

Жуков: Не всегда, не всегда.

Млечин: Не все, конечно, — все не успевали, но в принципе. Сталин назывался то Секретарем ЦК, то главой правительства. Во время войны — Председателем Государственного Комитета Обороны, которого, собственно, не существовало, это была партийная… всё равно партийный аппарат…

Жуков: Нет. Это не партийный аппарат. Это НЕ партийный аппарат!

Млечин: …использовал партийный и правительственный аппарат.

Жуков: Только правительственный.

Кургинян: Ну какой же это партийный аппарат?

Млечин: …партийный тоже использовался, что же вы так говорите?