Суд времени. Выпуски № 12-22

Сванидзе: Это хорошо.

Гриневский: Я… понимаете, у меня один аргумент есть. Можно?

Кургинян: Как говорится в таких случаях, как сказал Пушкин: «Но строк печальных не смываю».

Сванидзе: Я не знаю насчет печали…

Гриневский: Можно я…

Сванидзе: Секундочку, сейчас я Вам предоставлю…

Гриневский: одну секунду… У меня единственная возможность ответить… Это…

Сванидзе: Потом, потом…

Гриневский: …снять ботинок и постучать.

Сванидзе: Да.

Кургинян:

Это все, что может быть сказано?

Гречко: Всё переломал, а остальные так и оставили переломанное и ничего не подняли?

Кургинян: Мы говорим о том, что Хрущев…

Гречко: А может быть, не Хрущев поломал?

Кургинян: …заложил мины замедленного действия.

Гречко: Может, кто-нибудь другой поломал, после Хрущева?

Кургинян: Мы не так говорим.

Гречко: Может, кто-нибудь другой поломал? После Хрущева.

Кургинян: Нет. Он заложил мины замедленного действия: в религии, в идеологии, культуре, внешней политике, образовании, экономике — везде! И они сработали!

Сванидзе: Спасибо.

Гречко: А почему никто не исправил тогда?

Кургинян:

А вот это отдельный вопрос. И мы готовы их обсуждать.

Сванидзе: Спасибо.

Кургинян: Это отличный вопрос! Давайте его обсудим.

Сванидзе: Значит…значит у меня вопрос есть к Вашей стороне. Наверно, к Юрию Николаевичу. В том, что касается внешней политики Хрущева. Вот шла речь о том, что поссорились с Венгрией, с Китаем и так далее. Так поссорились-то почему? Поссорились потому, что Хрущев сказал правду про нашу историю. Хрущев сказал правду про Сталина. В каждой из этих стран сидел свой Сталин, посаженный большим Сталиным, и он, конечно, не хотел этих разоблачений. Значит, не нужно было говорить правду? Как надо было поступить, на Ваш взгляд?

Жуков: Простите, мы говорили неправду о нашей истории. Просто Никита Сергеевич взял большое кипящее помойное ведро и вылил его на мертвого. Это не история.

Сванидзе: Но на живого, на живого такой возможности не было.

Жуков: Правильно. Он сводил счеты и с Кагановичем, и с Жуковым, который спас его в 1957 году. Просто такой человек, как Хрущев, не мог прощать…

Сванидзе: Он в 56 году не мог сводить…

Жуков: …тем, перед кем он унижался.

Сванидзе: …он в 56 году не мог сводить счеты с Жуковым, который спас его в 1957-м. Последовательность немножко другая.

Жуков: Я не говорю о том, что это было в 50… просто я говорю — от доклада пошло 56 года…

Сванидзе:

Вы не ответили на мой вопрос. Вы не ответили.

Кургинян: Вот здесь уже я читал документы.

Сванидзе: Вы не ответили на мой вопрос. Спасибо.

Жуков: Почему?

Сванидзе: Что почему?

Жуков: Почему не ответил?

Сванидзе: Я спросил Вас — не нужно было говорить правду другим странам?

Жуков: Я еще раз заявляю, что это не правда, а ложь. Клевета.

Кургинян: Это не правда.

Мяло: Это не правда.

Сванидзе: То, что было в закрытом докладе Хрущева про Сталина — это ложь?

Жуков:

Ложь.

Мяло: Ложь.

Жуков: Там передергивание фактов.

Сванидзе: Всё.

Жуков: Передергивание фактов.

Сванидзе: Это не вся правда, несомненно.

Жуков: Это одна миллионная правды…

Кургинян: В народе говорят — полуправда хуже лжи.

Сванидзе: Но полная правда была бы гораздо хуже для наших братских партий и стран.

Жуков: Ничего подобного — они вместе с нами жили тогда.

Сванидзе: Спасибо. Тема, как мы видим, далеко не исчерпана. И нам предстоит третий день слушаний по теме «Политика Никиты Сергеевича Хрущева». Сейчас предоставляю возможность высказаться по сегодняшнему дню слушаний и сказать заключительное слово обеим сторонам. Прошу Вас, Сергей Ервандович. Вам слово.

Кургинян: Первый тезис. В политике понятие «правда» — это очень тонкое и сложное понятие. Второе. Никогда не надо называть правдой тенденциозную версию, из которой изъята часть информации, в которой извращены факты и которая служит интересам конкретных групп. Это не правда, это пропаганда. Это идеология, которая довлеет до сих пор. И нельзя называть это правдой. Третье. Китайцы много что сказали о Мао Цзэдуне, но они сказали с позиции людей, которые верят и почитают свою страну. И можно говорить на языке ненависти. И мы до сих пор пожинаем плоды этой полуправды, которая хуже лжи. И пока мы не вернем правду, настоящую, в том числе и о Хрущеве, мы будем все время народом, у которого отнята история, а значит не народом. Поэтому задача очень крупная. Очень актуальная.

Сванидзе: Спасибо. Прошу Вас, Леонид Михайлович.