Суд времени. Выпуски № 35-46

Марченя:На самом деле, Россия держала фронт протяженностью 2000 километров три с половиной года, это не считая Кавказского фронта, это ещё тысяча с лишним километров, отражая, соответственно, натиск армий трёх империй. За это же время совокупные британские и французские вооружённые силы разбирались только с Германией на отрезке протяжённостью 630 километров. Все достижения союзников, так или иначе, оплачены колоссальными невозвратными потерями населения России. Победа союзников оплачена миллионами русских могил. Отношение к России было со стороны Антанты как к разменной монете, как к пушечному мясу. По принципу — мавр сделал своё дела, мавр может отдыхать, что они и продемонстрировали. Поэтому говорить о том, что России были удобны отношения с Антантой, это абсурд, в принципе.

В начале 1917 года у власти пришедшей, сменившей царя, был выбор между собственным народом и Антантой.

Кургинян:К первому ноября 1917 года очень далёкий от большевиков, совсем далёкий, и блестящий специалист Головин говорит: «Число явных и скрытых дезертиров исчисляется цифрой более два миллиона».

Сванидзе:Спасибо. Леонид Михайлович…

Млечин:Павел Петрович, скажите, где проходила линия фронта 25-го октября 1917 года? Что, она была под Петроградом или под Москвой? Давайте мы всё-таки внесём в это ясность. Ленин и большевики сделали ставку на развал армии, на её распад. И солдаты проголосовали за них и поддержали их. Что бы взять власть. Это был самый точный и самый блистательный расчет Ленина. И он осуществился. И точно, солдаты поддержали большевиков. Правда!

Сванидзе:Вопрос?

Млечин:И поэтому окончательно рухнула российская армия. Дело ведь… В войне разве шла речь о союзниках? Речь шла о России. По Брестскому миру, чью — Франции что ли, территорию отдавали? Отдавали часть территории России. Немалую часть! Ведь потом вернули… Да разве они 3-го марта, когда подписывали, знали что вернут? Ну, Вы же знаете, что не знали! Отдавали навсегда! Не жалко было.

Кургинян:Знали. Они все время говорили о мировой революции.

Млечин:То есть, развалив армию, сделали ситуацию такой, что надо вроде заключать мир. Ну, разве не в этом всё дело? И отдали пол-России, или там треть. А могли бы половину отдать.

Марченя(улыбаясь): Уже можно отвечать? А разве армию развалили не безнравственные действия Февральского режима? При чём здесь большевики? Уже сегодня ставился этот вопрос…

Млечин:До 25-го октября не было катастрофической ситуации, когда нам надо было вот так (беря себя за горло)заключать мир! Разве была? Не была!

Кургинян:Почему не было?!?

Марченя:

25-го октября у России уже не было армии боеспособной.

Млечин:Правильно! Потому что, начиная с апреля, с возвращения Ленина, все эти месяцы прошли в оглушительной пропаганде и развале армии! Конечно, за несколько месяцев развалили полностью!

Марченя:Если уж мы сегодня вспоминали приказ № 1, так он был подписан 27-го февраля, а не в апреле…

Млечин:Согласен!

Марченя:…И не Лениным!

Млечин:Согласен!

Марченя:Осталось только сказать, что это Ленин начал Первую мировую войну.

Млечин:Согласен. После первого после приказа № 1 российская армия ещё существовала, а после 25-го октября она уже не существовала!

Курляндский:Не начал, но он…

Кургинян: Она уже не существовала…

Млечин:Есть разница?! Есть!

Марченя:Все победы российской армии были совершены тогда, когда российская армия была армией имперской. После того, как февральский режим девальвировал русскую идею — национальную, патриотическую, православную, монархическую — после этого армии воевать было не за что. А без идеи русская армия победить не могла. И армии не было из-за действий Февралистов, а не из-за Ленина.

Млечин(держась за сердце): Вы меня извините, Вы что, скажете, что с 1941 по 1945 за идею воевали?

Марченя:А разве нет?

Млечин:

За Россию воевали! За свой дом, за свою семью, за свою землю! А что, за коммунизм что-ли воевали?!

Марченя:А Россия — это Идея!

Млечин:..За Сталина, скажите?!

Курляндский:Молодец! Молодец!

Сванидзе:Спасибо. Леонид Михайлович, Вам слово, Ваш тезис…

Марченя:Россия — это не территория, которую мы сдали по Брестскому миру, Россия — это идея. А идею не сдали.

Млечин:Может быть, всю надо было отдать Россию, а за идеей уехать на Дарданеллы куда-то что ли? Извините, у нас разные представления…

Кургинян:Юмор…

Млечин:Владимир Михайлович, Игорь Александрович, давайте мы продолжим этот очень важный разговор. А почему, действительно, страны Антанты — Англия, Франция, Соединённые Штаты и другие государства — отвергли предложение большевиков заключить мир. А почему, собственно говоря?