Судьба Иерусалима

Она была помолвлена с парнем по фамилии Баннок, у которого была большая красная родинка на шее. Его сбила машина за две недели до свадьбы. Через два года за нее посватался другой мужчина. За неделю до свадьбы она неожиданно скончалась, успев рассказать родным и друзьям, что к ней ночью приходил Джон Баннок, и она согрешила с ним. Ее будущего мужа, как писал Рей, больше обеспокоило ее возможное помешательство, чем мысль о посещении демона. Но так или иначе она умерла и была похоронена по церковному обряду.

Но на этом письмо не кончалось. Через два месяца после ее смерти Рей как-то прогуливался в тех местах и встретил у могилы девушки молодого человека с большой красной родинкой на шее. А он носил с собой фотоаппарат, снимал разные красивые виды. Я видел некоторые его работы — довольно профессионально. Так вот, он сфотографировал этого человека. Когда он показал снимки в деревне, реакция была поразительной. Одна старая леди тут же упала в обморок, а мать умершей девушки начала молиться прямо на улице. Но на следующее утро Рей обнаружил, что фигура человека пропала с фото, и остались только виды кладбища.

— И вы верите в это? — спросил Пэтт.

— О да. И я думаю, что большинство людей верят. Обычный человек верит в духов, демонов и привидений, пожалуй, сильнее, чем писатель, пишущий про все это. Вспомните, Лавкрафт был атеистом, Эдгар По — полуубежденным трансценденталистом, а Готорн — христианином только по названию.

— Вы неплохо осведомлены, — сказал Мэтт.

Священник пожал плечами.

— Я с детства интересуюсь подобными темами, и мое священство только усилило этот интерес. Но особенно меня интересует природа зла, — с кривой усмешкой он добавил. — Это мне часто вредит.

— Тогда… может быть, вы согласитесь мне помочь? Мне нужно немного святой воды и кусочек гостии.

— Вы ступаете на зыбкую теологическую почву.

— Почему же?

— Я не откажу вам, — сказал Каллагэн. — А если бы вы обратились к более молодому священнику, он сказал бы «да» сразу же, даже без вопросов. Вот в чем беда. Многие видят в церкви всего лишь безобидную символику, вроде шаманских нарядов. Молодой священник решил бы, что вы свихнулись, но дал бы вам святую воду, просто чтобы вас успокоить. Я так не могу. Если я дам вам гостию, то я сделаю это, как представитель Святой церкви и как представитель Христа на земле, — теперь он смотрел на Мэтта серьезно. — Может быть, я плохой священник — чересчур слабый, чересчур циничный, страдающий от недостатка… чего? Веры? или доверия?., но я еще верю в мистическую силу церкви, и поэтому ваша просьба повергает меня в дрожь. Церковь — это не просто скопище застарелых идеалов, как считают эти молодые. Это не отряд духовных бойскаутов. Это Сила… и ее не так-то легко привести в движение. Вы это понимаете? Ваше понимание особенно важно.

— Понимаю.

— Видите ли, прежняя церковная концепция зла претерпела в нашем столетии радикальные изменения. Знаете, что тому причиной?

— Я думаю, Фрейд.

— Очень хорошо. Церковь приняла эту новую концепцию зла с маленькой буквы. И дьявол уже не чудовище с хвостом и рогами и не змей, ползущий по саду, а просто психологический образ. Гигантское коллективное подсознание всех нас.

— Но еще хуже верить в хвостатых чертей с такими чуткими носами, что они бегут от одного только лука опытного церковника, — заметил Мэтт.

— Конечно, хуже. Но это хотя бы осязаемо. А изгнать дьявола Фрейда так же невозможно, как взять долг Шейлока — вырезать фунт мяса, не пролив ни капли крови. Церковь обращается к видимому злу — бомбардировки Камбоджи, война в Ирландии, мятежи в Гетто и еще миллион мельчайших зол, которых с каждым днем все больше. Священники участвуют в движении за гражданские права и в мирных походах. Церковь прочно утверждается на земле.

— И нет уже ведьм, инкубов и вампиров, — заключил Мэтт, — только избиения детей, изнасилования и драки.

— Вот-вот.

— И вам это не нравится, так ведь?

— Да, — сказал Каллагэн тихо. — Я думаю, что это отвратительно. Этим церковь признает, что Бог не умер, но изрядно состарился. Но что вы хотите от меня?

Мэтт сказал.

Каллагэн, подумав, спросил:

— Вы понимаете, что это значит?

— Это значит, что у вас появился шанс испытать вашу церковь и себя.

— Хорошо. Я согласен. С одним условием.

— Каким?

— Сперва все участники этой экспедиции должны пойти в магазин мистера Стрэйкера. И пусть мистер Мейрс открыто спросит его обо всем. Так мы сможем увидеть его реакцию. Может, он просто посмеется над нами.

— Это может его насторожить.

Каллагэн покачал головой.

— Если мы трое — мистер Мейрс, доктор Коди и я — будем осторожны, его настороженность ничем не грозит.

— Ладно, — сказал Мэтт. — Я согласен. Осталось спросить Бена и Джимми Коби.

— Хорошо. Вас не обидит, если я признаюсь, что очень надеюсь на то, что все это только плод вашего воображения? Что я надеюсь, что этот Стрэйкер рассмеется нам в лицо?

— Нет. Я вас понимаю.

— Я надеюсь на это. И все же вы меня напугали.

— Я и сам боюсь, — тихо сказал Мэтт.

3