Судьба из другого мира

– Я перезвоню, – все же нашел силы Йонне и тихонько выключил виддер.

Ени посмотрела на него, провела ладонью по волосам.

«Красивая, – подумал он, – но холодная. Прекрасна фарфорово-снежной красотой. Как фигура Девы-Сванен, высеченная из глыбы льда».

– Там не было халата, – вдруг невозмутимо сказала Ени.

Йонне почувствовал себя полным идиотом, пробормотал, чтобы она чуть подождала, и метнулся в комнату.

При этом на краю сознания мелькнула мысль, что можно было бы и в полотенце закутаться, но… Вот странное какое-то ощущение, что собственная нагота девушку ни капли не смущала. И про халат она сказала только потому, что увидела реакцию мужчин.

Йонне спешно вытащил из шкафа свой синий халат. Он, конечно, велик, но одежда Арне – вообще не вариант. Девушка утонет и в этом, но хоть совесть не будет его мучить, что ухватил не свое.

«А еще этот странный взгляд, устремленный на Ворга, – мелькнула мысль. – Будто она пыталась понять, знает его или нет… И все такое же холодноватое и безэмоциональное разглядывание, будто какого-то объекта, а не живого оборотня, такое ледяное…»

Халат чуть не выпал из рук. Боги, да она же не из Норге! Ени – ледяная. Поэтому и спокойно разгуливает обнаженной, ни разу не вздрогнув от потока воздуха. Ведь после горячего душа хочешь не хочешь, а ощущения те еще.

Хоть кое-что прояснив, Йонне быстро вернулся на кухню, про себя отмечая, что вот так девушек из ледяных он еще не принимал никогда.

Ени все так же стояла, совершенно безучастная к происходящему. При этом не потерянно-безучастная, а скорее просто будучи выше всего этого. Он набросил халат ей на плечи. Тонкая рука с полупрозрачными пальцами ухватила махровую ткань и поправила.

– Спасибо, – спокойно поблагодарила она.

И снова ничего. Йонне снова почувствовал себя не в своей тарелке. Обычно барышни расцветали при его появлении. С его чувством юмора и умением обаять любую красотку общение с женщинами всегда складывалось легко и непосредственно. Здесь же изначально все пошло не так. Было ощущение, что от нормальной женщины в гостье нет… ничего. И это не давало определиться, как себя вести.

Может, после еды Ени немного оживет и расскажет о себе?

Часть ожиданий действительно оправдалась. Во-первых, у гостьи оказалось потрясающее чувство такта – она похвалила спешно собранный обед. Йонне никогда не питал иллюзий касаемо собственных кулинарных способностей, поэтому был польщен.

Заваренные горные травы тоже оказали чудесное действие. На бледных щеках Ени даже появилось подобие румянца.

– Я знаю, что у тебя много вопросов, – произнесла она, и Йонне невольно вздрогнул – до этого все проходило в тишине.

– Да, – тем не менее согласился он, – и если ты прольешь хоть немного света, то буду рад. Хоть кое-что уже и понял.

– Что именно? – В уголках губ Ени появилась улыбка, а тонкие пальцы обхватили стеклянную чашку, на которой была нарисована заснеженная вершина Эр-Салег.

Йонне посмотрел на нее, задумчиво покрутив в руках вилку.

– Ты из Сверге, верно?

Ени кивнула:

– Ты прав.

– И ледяная, – продолжил он, окрыленный успехом, пусть и незначительным.

Она усмехнулась, отламывая кусочек от лепешки.

– Все верно говоришь. И я очень рада, что первым мне попался именно твой дом. Потому что, честно говоря, я не помню, сколько брела по лесу, пока не оказалась тут.

Йонне приподнял бровь. Брела? Это что-то новенькое.

– Почему лес, Ени? – спросил он ровно и спокойно, при этом неотрывно глядя ей прямо в глаза. – Чтобы добраться до Кристианнсанда, есть множество путей: от такси до афлаев и скоростных стрел по воде.

Происходящее принимало все более странный оборот. Ени наколола на вилку креветку, делая вид, что ничего более важного сейчас нет.

– Есть, конечно, – сказала она немного глухо, будто находясь где-то не здесь. – Но меня бы очень быстро вычислили. И я бы никогда не смогла оказаться в Норге. Впрочем, вряд ли бы я вообще сумела где-то оказаться.

Йонне стало немного не по себе, однако он не собирался подавать виду. А только протянул руку и коснулся пальцами ладони Ени, лежащей на столе. Девушка не отреагировала, но сделала протяжный выдох.

Внутри почему-то все сжалось. От предчувствия чего-то… невообразимого. Но Йонне не собирался отступать и тихо сказал:

– Расскажи, что с тобой произошло.

Ени перевела на него взгляд и произнесла без малейшего намека на страх или разочарование:

– У тебя будут неприятности.

Йонне на мгновение потерял дар речи. Вот это поворот. Чего только не бывает. Заявление серьезное, однако на губах Ени неожиданно появилась улыбка. И совсем не та, что была до этого: безразличная и скупая. А наоборот – мягкая и даже теплая.

– Я должна была предупредить. Во всяком случае, тот, кто помог мне, должен понимать, чем ему это может аукнуться.

– Ты умеешь утешить, – пробормотал Йонне, сам не заметив, что перешел на «ты».

Ени вздохнула, качнула головой и убрала за ухо белокурую прядь.

– Понимаю, что прозвучит в чем-то нелепо, но это чистая правда. Меня зовут Ени Нистрем, уроженка Сверге, тридцать девять лет.