Судьба на излом: Маятник

– Считаю, что невозможно предугадать вероятность первого удара американцев на территорию Советского Союза! – заявил Георгий Константинович. – Неизвестно каким путём и главное – с каких направлений сразу они могут ударить!

– Соглашусь с Жуковым – мы не имеем точных данных о хотя бы приблизительных планах САСШ, – высказал своё мнение Шапошников.

– Могут ведь даже через Аляску высадиться – для них это самый короткий путь, – подытожил Конев.

Начинаю ёрзать на стуле. Сталин замечает это.

– Я вижу, что товарищ Асташёва что-то хочет добавить, но опасается, так?

– И да, и нет, товарищ Верховный Главнокомандующий. Для того, чтобы нам было абсолютно всё равно откуда они нападут, нужны контрмеры.

– И какие контрмеры вы хотите предложить, Анастасия Олеговна? – с лёгким раздражением в голосе говорит Жуков.

– Мне срочно нужны двое учёных: Курчатов и Королёв из ЦКБ-29. Кроме того понадобятся несколько оборонных заводов разного направления и полные полномочия над ними.

– Что вы хотите предпринять, товарищ Асташёва? – мой командирский тон несколько удивил Сталина.

– За несколько недель воспроизвести самое мощное оружие на нашей планете и садануть им по Калифорнии и ещё в одном месте, почти в центре Америки.

– А почему не по главным городам? – удивился Молотов.

– А потому, уважаемый Вячеслав Михайлович, что в Калифорнии мы сожжём весь цвет американской нации, привыкший нежиться в жемчужине туризма. Так сказать, уничтожим гордость Америки. Подземное строение участка суши во втором месте, на северо-американском континенте, очень хрупкое. При небольшом заряде, попавшем в нужную точку, мы вызовем экологическую катастрофу в большей части территории САСШ, и им уже будет не до нас. А ответной реакции не последует – нет у них ещё такого оружия.

– Но там же столько мирных граждан!

– Товарищ Молотов! Вы очевидно забыли, как мы обожглись с немцами? Больше таких ошибок мы совершать не намерены, – голос Верховного был металлическим – товарищ Асташёва! Предоставляю вам право выбирать необходимых людей, материалы и предприятия. Сколько времени вам потребуется?

– Будем работать на износ. Если не случится каких-либо глобальных катаклизмов, то за месяц сделаем. Будут ракеты и бомбы. Атомные.

– Какие, простите? – Шапошников не скрывал своего удивления.

– Или урановые, если вам так будет понятнее.

– Но такого оружия не существует!

– Оно есть, но пока только на бумаге. И я хочу воплотить его в жизнь.

– Товарищ Берия! Организуйте встречу товарища Асташёвой и Королёва, сразу после совещания. Курчатова вызвать сегодня же из Ленинграда. Кто-нибудь ещё нужен?

– Нужна группа Курчатова, но кто это будет – зависит только от него и Иоффе. По Королёву – тоже самое.

– Вы можете привлекать любые заводы, лаборатории, запрашивать необходимые минералы и действовать от моего имени. Я вам доверяю, товарищ комиссар первого ранга.

– Спасибо, товарищ Сталин, постараюсь создать это оружие в самые сжатые сроки. Кстати и бакаевская группа мне пригодится – топливо для самолёта и смазочные масла никто не отменял. Возможно, запустим проект по ракетам, но это уже после атаки на Америку. Там тоже нужно своё жидкое топливо

– А что это за такие ракеты, которым нужно жидкое топливо?

– Межконтинентальные ракеты. Мы же не всегда будем посылать бомбардировщики.

Ох, Настя, ну ты и заварила кашу, замахнувшись на недосягаемые пока высоты. Транзисторов ещё нет, микросхем и тем паче, а ты вознамерилась сделать МБРы.⁴⁷ Обойдёшься пока бомбами.

– Теперь что решим с вермахтом? Канарис, через неофициальные источники, просит помощи. Понимает, что ситуация запутанная, мы только что воевали с ними, но тем не менее, надеется на нашу руку помощи, – сообщает Верховный Главнокомандующий внимательно следя за реакцией собравшихся.

– Товарищ Сталин! – с чувством говорит Конев. – Солдаты, лётчики и моряки нашей армии нас просто не поймут.

– Согласен с вами, товарищ Конев, но иначе мы можем увидеть врага под Москвой снова.

– Товарищ Сталин! Думаю, что можно ограничиться осназом и умеренным контингентом, – высказывает своё мнение Жуков.

Остального я уже не слышу, так как прощаюсь выхожу из кабинета, с разрешения Верховного Главнокомандующего и еду домой. Быстро переодеваюсь, чтобы меньше смущать народ, который я планировала собрать сегодня и добираюсь в ГКР, откуда сходу звоню Туполеву.

– Андрей Николаевич? Здравствуйте! Есть дело, очень срочное. Прошу прибыть вас ко мне. Чем быстрее, тем лучше. Остальных я предупрежу. Да, будут все, кто присутствовал в прошлый раз и несколько людей, которых вы знаете или слышали о них. Время не терпит! Прошу не опаздывать.

И понеслась!

Следом звонок в Ленинград и прошу академика Иоффе прибыть срочно в Москву, вместе со своим учеником, Курчатовым.