Судьба с чужого плеча

Ира кладет трубку, а я раздумываю, слушая гудки. Если она прослышала о том, что Олега обвиняли в убийстве первой жены, мы зря подвергнем друг друга опасности. Лучше бы ей не появляться рядом со мной на людях. Да и мне не помешало бы избегать общественных мест. Но если я позову подругу в дом к Игорю, следом за ней могут прийти полицейские.

— Надо ехать, — объявляю о своем решении.

— В отделение?

— Нет, на стадион.

— Зачем?!

— Я должна встретиться с подругой.

— Может, перенесешь игру в бадминтон до лучших времен? Нам вообще-то надо расследовать убийство!

— Ира что-то знает, а у нас все равно нет зацепок.

— У нас есть вещественное доказательство! — поднимает со стола сорочку и трясет ею у меня перед лицом Игорь. — Тебе этого мало?

— Не мне. Тряпку с пятнами крови, добытую незаконным путем, не станут рассматривать в суде.

Руки Игоря опускаются, он тяжело вздыхает и кладет сорочку обратно.

— Ты готова?

К стадиону мы подъезжаем через считанные минуты. Когда мотоцикл приближается к въезду, я хлопаю Игоря по плечу. Он останавливается возле ворот и снимает шлем.

— Ты чего?

— Дальше я сама.

— Я подвезу тебя прямо к трибуне.

— Не надо. Сторож может услышать рев мотоцикла, крику не оберешься.

— Черт с ним! — Игорь поднимает шлем над головой, собираясь его надеть. — Что он нам сделает?

— Привлечет внимание. Мне оно сейчас ни к чему.

Игорь кивает и вешает шлем на рукоятку руля. Я слезаю с мотоцикла и обхожу стадион снаружи, чтобы не бежать через все поле к трибуне. С утра в будний день на стадионе бывает немного народа, но и одного человека достаточно, чтобы позвонить в полицию. Правда, шум от мотоцикла не единственная причина, по которой я попросила Игоря остановиться у въезда. Мне нужно поговорить с Ирой наедине, а Игорю обязательно захочется услышать все подробности. Сейчас, оглядываясь на проезжающие машины, я уже жалею, что не попросила его подвезти меня к главному входу.

Арку ворот украшают три гласные буквы: «А И О». От согласных в слове «стадион» остались только ржавые столбики. Пройдя под аркой, я оказываюсь на самом верху двадцатиметровой лестницы. Стоит посмотреть вниз, и от высоты захватывает дух. Я пересекаю лестничную площадку и спускаюсь на одну ступеньку, когда сзади раздаются шаги. Неожиданно человек у меня за спиной переходит на бег. Собираюсь обернуться, но его руки с силой упираются мне в лопатки. Верхняя часть туловища наклоняется, а ноги быстро пересчитывают ступеньки. Оступившись, я лечу вниз.

Глава 7

Я больше не хочу себя жалеть

Правая нога приземляется на следующую ступеньку, левая летит следом, но опускается слишком близко к краю. Мысок соскальзывает. Взметнувшись, руки цепляются за воздух. Сжав до боли зубы, я изо всех сил стараюсь устоять на одной ноге. Стоит покачнуться, и мое тело кубарем покатится вниз. Я так явно представляю свой последний полет, что в ушах раздается хруст позвонков. Руки вместо того, чтобы удерживать равновесие, тянутся прикрыть голову. Перед тем как упасть и скатиться вниз, я замечаю впереди мужчину с лыжными палками в руках и отталкиваюсь мыском правой туфли от ступеньки. Мужчина на шаг отдаляется, но я успеваю ухватиться за рукав ветровки. Его ноги подгибаются, и он валится на бок, замедляя мое падение на следующий лестничный пролет.

— Ты обалдела?! — поворачивается ко мне лыжник.

— Простите! — поднимаюсь на ноги и протягиваю ему руку. — Извините, пожалуйста! Я не нарочно. Меня толкнули.

Мужчина смотрит на меня, как на сумасшедшую и, отказавшись от помощи, встает сам. Я поворачиваюсь, чтобы разглядеть виновника происшествия, но сзади никого нет. Из детектива мой сюжет превратился сначала в триллер, а теперь в роман ужасов. Либо меня преследует призрак, либо напавший на меня человек успел спрятаться в кустах за трибунами.

— Коза драная! Нацепила ходули, — тычет лыжной палкой мне в туфли мужчина, — и давай людей сбивать! Чокнутая!

— Сам ненормальный, — еле сдерживая слезы, отпрыгиваю от палки. — Летом на лыжах пришел кататься.

Боковым зрением я замечаю движение в кустах и застываю. Ожидая увидеть убийцу, отступаю еще на шаг и еле удерживаюсь на ногах, когда из кустов вылезает полицейский. При виде формы я рефлекторно разворачиваюсь и убегаю по лестнице.

— Это роликовые лыжи, тупица! — кричит мне вслед мужчина.

Не оглядываясь, я несусь через весь стадион к въезду. Огибаю футбольное поле, чтобы не застрять каблуками в земле. В горле пересыхает, боль в груди не дает вздохнуть, но я скорее свалюсь замертво, чем остановлюсь. Когда до ворот остается пара метров, я пытаюсь зацепиться взглядом за мотоцикл, но дорога подпрыгивает перед глазами и не дает сосредоточиться. Добежав до калитки, я висну на металлической дверце и вместе с ней выезжаю за пределы стадиона. Игоря нигде не видно.