Судьба шута

– Нет, – твердо сказал он, но на его разбитом лице появилась улыбка. – Разве ты забыл, какую цену тебе пришлось заплатить за «исцеление»? А у меня не осталось необходимых резервов. Пусть мое тело само позаботится о себе. – Он выпустил мою руку. – Но все равно спасибо.

По моему телу пробежала дрожь, – так лошадь дергает шкурой, чтобы согнать севших ей на спину мух. Я смотрел на Шута, чувствуя, как пробуждается мой разум. Искушение медленно уходило. Как много во мне от Чейда, мрачно подумал я. Стоило мне узнать, что я могу что-то сделать, как у меня сразу же зачесались руки. Его разбитое лицо вызвало у меня такие же чувства, как криво висящая картина. Желание ее поправить возникает почти помимо воли. Я вздохнул. Скрестив руки на груди, я отошел от Шута.

– Ты меня понял? – спросил он.

Я кивнул, но Шут снова меня поразил. Его мысли двигались совсем в другом направлении.

– Нужно найти способ отправить послание королеве. Сайдел, как мне кажется, невинна. Она заслуживает лучшей участи, а после причиненных мной неприятностей я у нее в долгу. Уж не знаю, кто из ее родителей связан с Полукровками, которых возглавлял Лодвайн. Возможно, оба. Сайдел наказана за то, что невольно помогла осуществить наши планы. Сивил перестал быть для нее подходящей партией, поскольку связал свою судьбу с Видящими.

Конечно. Когда Шут об этом сказал, все встало на свои места. Теперь я уже иначе воспринимал отношение родителей Сайдел к интересу, проявленному лордом Голденом к их дочери. Мать с радостью восприняла ухаживания важного гостя; отец вел себя более сдержанно. Быть может, они рассчитывали, что лорд Голден поможет получить Полукровкам доступ в королевский замок? Или их привлекло его богатство, которое они могли использовать в своих целях?

– Но почему Сивил до сих пор ничего не сказал Дьютифулу? – возмущенно спросил я.

Принц простил Брезингу, вновь принял его в замке как спутника и друга, а Сивил скрыл от нас жизненно важные сведения.

Шут покачал головой.

– Не думаю, что Сивил даже сейчас до конца понимает, что произошло. Возможно, он что-то подозревает, но не хочет взглянуть правде в глаза. Он принадлежит к Древней Крови, а не к Полукровкам. По его представлениям, заговорщики – подлинные чудовища, и он не может даже вообразить, что Сайдел имеет с ними нечто общее.

Шут наклонился, собрал оброненный мной снег, с тоской посмотрел на него и осторожно приложил к начавшей раздуваться щеке.

– Я так устал от холода, – заметил он. Одной рукой Шут открыл деревянный ящичек, стоявший у изголовья постели, и вытащил оттуда чашку и миску. Затем он извлек матерчатый мешочек и вытряс из него немного травы в чашку и миску. – Только так стыкуются все кусочки головоломки, – продолжал он. – Сайдел опозорена в глазах отца; помолвка разорвана. Сивил решил, что отец застал Сайдел в моей постели. Он не сумел придумать другого объяснения, поэтому и винит меня в случившемся. Но дело совсем в другом. Один или оба ее родителя связаны с Полукровками. Они воспользовались близкими отношениями с Брезингами, чтобы перехватывать сообщения, направленные Сивилу, и посылали вместо него свои ответы. Именно они позаботились о том, чтобы принца тайно поместили в дом леди Брезинги. Кошку для принца также передали через них. Сивил должен был жениться на их дочери, принести в семью деньги, дать Полукровкам новые возможности. А потом Сайдел все испортила, начав флиртовать со мной. И мы сорвали планы Полукровок. Вот почему родители так недовольны Сайдел. – Он вздохнул, опустился на постель и осторожно переместил платок со снегом на другую щеку. – Боюсь, что мы разобрались в случившемся слишком поздно.

– Я позабочусь о том, чтобы Кетриккен все узнала, – обещал я, не объясняя, как именно намерен это сделать.

– Мы сумели разгадать одну загадку, но столкнулись с другой, еще более таинственной. Кто он такой и что он такое? – задумчиво проговорил Шут.

– Черный Человек?

– Конечно.

Я пожал плечами:

– Какой-нибудь отшельник, который живет на острове, охотно принимает дары от суеверных путешественников и нападает на тех, кто не оставляет ему даров. Это самое простое объяснение.

Чейд всегда говорил, что самое простое объяснение обычно оказывается верным.

Шут с сомнением покачал головой и скептически посмотрел на меня:

– Нет, я не верю. Никогда не чувствовал, чтобы от человека исходили такие сильные предзнаменования… во всяком случае, с тех пор, как познакомился с тобой… Возможно, Фитц, – это самый важный человек из всех, кого нам доводилось встречать. Неужели ты не ощущаешь его значимость, которая висит в воздухе, точно туман? – Он отвел руку со снежным компрессом от лица и нетерпеливо наклонился вперед.

У него на носу повисла последняя капелька крови. Я указал на нее, и он небрежно стер ее испачканным рукавом.