Судьба шута

Мы провели ночь вместе, прижавшись друг к другу спинами, чтобы хоть немного согреться, совсем как в горах много лет назад. По правде говоря, я не слишком от этого выиграл, потому что тело Шута всегда было холодным. Все равно что спать рядом с ящерицей, подумал я. Однако его надежная спина вернула мне ощущение товарищества, которого я не испытывал с тех пор, как умер Ночной Волк. Приятно знать, что твою спину защищает друг, даже если он при этом спит.

– Не знаю. Я подошел к моменту, когда видения почти прекратились. – Шут замолчал, словно ждал, что я задам ему вопрос, но мне не хотелось обсуждать эту тему. – А ты как думаешь, мы должны идти? – осторожно спросил он.

Я со стоном попытался устроиться на кровати, поскольку все мои несчастные мышцы протестовали.

– Я не думал над этим. Чейд всегда говорит мне, что́ я должен делать, и я так к этому привык, что просто выслушал его приказ. Но мне хотелось бы узнать, что произошло с Риддлом и Хестом. А еще я надеюсь, что Олух придет в себя, оказавшись далеко от дракона. И… – я снова со стоном пошевелился, – я с удовольствием займусь чем-нибудь другим, мне ужасно надоело махать лопатой.

Шут молчал, а я раздумывал над его молчанием. Почему он так долго не может принять решение? Потом, громко рассмеявшись, я заявил:

– Ах да, совсем забыл. Я же Изменяющий. А это изменит твои планы, точнее, то, что ты хочешь сделать. Вот почему ты не можешь решить, возражать мне или нет.

Его молчание затянулось так надолго, что я уже решил, будто он уснул. Прошедший день был самым теплым из всех, и нам пришлось работать в сырости. Я слушал завывания ветра и молил богов, чтобы ночной холод прихватил ледяной коркой поверхность ледника и помешал ветру нанести в яму очередную порцию снега. Я уже и сам засыпал, когда Шут проговорил:

– Порой, когда ты произносишь вслух мои мысли, ты меня пугаешь. Завтра мы отправимся в путь. И возьмем с собой мой шатер, чтобы было где укрыться, согласен?

– Конечно, – ответил я и задремал.

На следующее утро мы покинули лагерь. Лонгвик выдал нам припасов на три дня, сказав, что этого хватит, чтобы добраться до берега. Мы сложили изящный шатер Шута и пристроили его на санях, пока Лонгвик давал нам последние указания. Если мы дойдем до берега и никого по дороге не встретим, мы должны предупредить наших парней о том, что около лагеря видели Черного Человека. Если мы поймем, что с Риддлом и Хестом случилась беда, мы немедленно возвращаемся в лагерь. Если мы встретим их, нам следует идти назад вместе с ними. Птица Уэба будет за нами присматривать. Я кивнул, складывая на сани наши вещи.

Как и предсказывал Чейд, Олуха пришлось погрузить на сани. Уговорить его идти пешком не удалось. Он не сопротивлялся, просто отказывался нам помогать. Олух делал несколько шагов, а потом останавливался и снова погружался в свои мысли. Дьютифул и Чейд пришли с нами попрощаться. Дьютифул поплотнее закутал Олуха в плащ и натянул капюшон, чтобы прикрыть ему уши. Он попытался поговорить с ним при помощи Скилла – я этого, естественно, не чувствовал, но видел напряженное лицо принца. Олух медленно повернул голову и посмотрел на него.

– Я в порядке, – пролепетал он и снова уставился в одну точку.

– Позаботься о нем, Том, – с мрачным видом попросил принц.

– Обязательно, милорд. Мы постараемся вернуться как можно быстрее.

С этими словами я взялся за сани, на которых, словно спеленутый младенец, сидел Олух, и потянул их за собой.

Смазанные специальным составом полозья легко скользили по снегу. Даже слишком легко, поскольку сейчас мы спускались вниз по склону, а не поднимались вверх. Мне даже пришлось остановиться и подправить тормоз, чтобы они на меня не наехали. Шут со своим заплечным мешком на спине шагал впереди, время от времени проверяя, насколько надежна тропа, хотя мы старались следовать за шестами с цветными флажками, установленными Пиоттром.

День выдался теплый, и снег налип мне на сапоги. Когда наша тропа ненадолго выровнялась, полозья начали застревать, сани то и дело проваливались, и снег тут же облепил все вокруг. Но день был приятный, а тащить Олуха на санях оказалось легче, чем вгрызаться киркой в лед и выволакивать его из ямы. Роскошный меч, подаренный мне Шутом, ритмично ударялся о мою ногу, поскольку Лонгвик настоял, чтоб хотя бы у меня было оружие. Мы продвигались вперед значительно быстрее, чем в прошлый раз, очень помогали шесты, расставленные Пиоттром, да и тропа шла немного под уклон. Тишину нарушали лишь тихое пение Олуха, скрип полозьев и наши шаги по мягкому насту. Тепло разбудило ледник. Где-то вдалеке с шумом рухнули глыбы льда. Еще некоторое время мы слышали треск и шуршание оседающих пластов, но слишком далеко, чтобы стоило бояться.