Судьба смеется дважды

Ко мне в палату вошёл врач, прервав мои размышления, в руках держит папку-историю, просматривает анализы, затем сообщает, что угроза миновала, после этих слов с души, словно камень сняли, даже глубоко вздохнула, будто выпустила всё напряжение, засевшее внутри меня. Я поблагодарила врача, он улыбнулся и пожелал мне себя беречь впредь. Затем на выходе, будто что-то вспомнил и обернулся.

– Госпожа Максимова пришла в себя, вы можете к ней спуститься, но ненадолго, – затем оставляет меня одну.

Осторожно встав с кровати, чувствую, что голова немного кружится, но затем всё приходит в норму. Добираюсь до заветного этажа и входу в палату. При виде меня Зоя Степановна улыбается, но эта улыбка даётся ей тяжело. Сегодня уже поменьше трубок, чем несколько дней назад, когда мы навещали её с Самиром.

– Зоя Степановна, мне так жаль, – почти на выдохе произношу слова сожаления, отчасти это моя вина, что с нами произошло. Не настояв на личной встрече с ней, то сейчас бы преподавательница была здорова и цела. Подхожу к ней вплотную и присаживаюсь на рядом стоящий стул.

– Аня, так рада, что ты жива, – тихо шепчет мне, а на глазах проступают слёзы. Я осторожно глажу Зою Степановну по руке и слегка сжимаю, чтобы она чувствовала себя уверенней.

– Вы не представляете, как я рада вас сейчас видеть, ведь последнее, что было перед глазами, как вы перестали дышать, – делюсь с ней своими воспоминаниями. – Не стоило мне вас выдергивать в это кафе, – мотаю головой, как будто могу вернуть время назад и всё переиграть.

– Нет, – отрицательно машет головой, движения еле уловимые взору, – рано или поздно всё равно случилось.

– О чём вы? – немного недоумеваю и уставилась на неё.

– Я давно планировала с тобой поговорить. Когда три месяца назад ты обратилась ко мне за помощью, так обрадовалась, что появится возможность, но ты не пришла. Не знаю, почему я сама к тебе не обратилась раньше, – с сожалением говорит последние слова, – как будто что-то останавливало, да и боялась, если честно. Я надеялась, что моя догадка будет неверной, но потом, когда ты всё-таки записалась ко мне и пришла, всё начало становиться на свои места. Затем наша встреча окончательно поставила точку.

Монитор издает усиленное сердцебиение Зои Степановны, говоря, что пациент сильно расстроился и переживает. Стараюсь успокаивающим поглаживанием руки вселить эту уверенность в неё.

– Незадолго до тебя ко мне обратилась девушка, уже не вспомню её имени, но было странным, что та просит назначить ей лёгкое снотворное, мол, кошмары мучают и всё в этом духе. Мы мило беседовали, из всего ею сказанного, стало ясно, что девушка лжёт и намеренно на себя наговаривает, преследуя какую-то цель. Затем нашу беседу прервали, ворвалась твоя мать и стала на меня кричать, но я даже не поняла в чем суть её недовольства. Пришлось, оставить клиентку в кабинете и идти успокаивать Елену. В тот день так зла была на неё, никогда в жизни не позволяла прерывать сеансы и тем более оставлять пациента одного в моём кабинете. Наконец, когда конфликт удалось остановить, Елена убежала как ошпаренная, а я вернулась, обратно, но возле двери остановилась, и в щель увидела, как девушка роется в моей картотеке, где хранятся истории моих пациентов из психиатрической больницы. – Затем смотрит на меня и виновато улыбается, – ты же знаешь, что я веду частную практику, но и ещё подрабатываю психиатром, – я киваю головой в знак согласия и продолжаю слушать. Зоя Степановна уставилась в потолок, словно так может сопоставить все предложения. – Она говорила по телефону "тебе удалось? Отлично. Я нашла то, что искала, более серьезное, чем прежде. Нет, ты сделаешь это. Я сказала, ты это сделаешь" она так настаивала на своем кому-то в трубку, затем села обратно, как ни в чём не бывало. Я тут же ворвалась в кабинет и стала просить объяснения, какое она имела право рыться в личных вещах. Девушка усмехнулась мне в лицо, встала и ушла. И на выходе показала мне средний палец, ты представляешь?! – возмущению Зои Степановны не было предела, – я рванула в след за ней, но она быстро ретировалась, умчалась на своей тонированной машине, но всё же краем глаза я заметила в ней, сидящую Елену. Но не придала определенного значения. Затем, когда вернулась обратно, посмотрела, что именно искала эта воровка. В картотеке была раскрыта история тяжело больного пациента, страдающего различными пограничными состояниями, и одним из препаратов, назначенных ему, было сильнодействующие психотропное. И вот, когда ты обратилась ко мне за личной встречей, я хотела поделиться своими подозрениями, но не успела.

– Зоя Степановна, не вините себя, пожалуйста, – опускаю свою голову ей на руку, – моя жизнь – сплошной обман, – тихо говорю, и, наверное, больше себе, чем ей. – Не понимаю, что тогда маме в голову ударило, но не удивлюсь, если всё было намеренно. Только не знаю, за что.

– Да, девочка, всё сошлось в день нападения, но я такая глупая, что сразу не заметила обмана, – Зоя Степановна начала хныкать, почти плачет, но ей это тяжело даётся.