Судьба вампира

– Я говорил обо всех трудностях, с которыми тебе придется столкнуться, когда ты станешь одним из нас. А что ты мне сказал в ответ? Что все это мелочи…

За эти дни, Венегор, я убил пятерых человек. Пятерых ни в чем не повинных человек! Мне страшно от одного осознания этого факта. Страшно, ибо их лица, они постоянно передо мной…

Я пытался хоть как-то оправдать эти убийства тем, что не мог сопротивляться воле, которая сильнее моей совести, сильнее разума, сильнее всего на этом свете! Но, Господи… Как это кощунственно звучит! Я убивал просто из-за того, что был голоден… просто из-за того, что был голоден!

– Я бы не стал сочувствовать твоим жертвам. Все они, как и ты, стали бессмертными. Это их новая жизнь, их награда, а не наказание. Как ты говорил?

Теперь им доступно главное чудо – Вечность! Она раздвигает перед ними границы времени – субстанции, которая для них теперь ничто!

– Это не жизнь, это проклятие! Я – нечисть, ненавидимая людьми. Они презирают меня, все до единого они хотят моей смерти. И скоро они начнут на меня охоту. Мне придется бежать из города. Но кто спросил у меня, хочу ли я этого?

– Так было всегда и во все времена, когда существовали люди и призраки. Тебе же дано лучшее от этих призраков. Ты наиболее разумный и опасный их представитель. Когда ты наберешься достаточно сил, то сможешь превращаться в зверей. Сможешь летать по воздуху, подобно птице, и становиться тенью. Ты станешь равным богу! Представляешь себе, что это такое?

– Все это мне не нужно. Я хочу вернуться… Сделай меня таким, каким я был раньше… пусть слепым, но свободным!

– О, Люций… О чем ты говоришь, вампир?

Наконец, в сознание поэта проникло неизбежное, и от бессилия он рассвирепел. Накинувшись на Венегора, он повалил его на землю и вытащил нож. Через секунду острое лезвие коснулось шеи нечестивого врага.

– Чувствуешь?

Венегор сначала не поверил в то, что Люций все-таки решился на отчаянный шаг. Ему казалось, что за то короткое время, которое он провел в беседах с ним, он узнал этого парня достаточно хорошо. Но когда поэт достал откуда-то длинный клинок с блестящим лезвием, уверенность его поколебалась. Но оставался шанс. И он заключался в том, что серебро не настоящее.

Люций просто пытается запугать его. Но и эта надежда пропала, когда он увидел на ладони поэта продольный порез с обожженными краями, из уголков которого сочилась кровь. Это означало только одно – клинок есть атам.

– Твоя жизнь у меня вот здесь, на кончике этого ножа, – лицо палача приблизилось к лицу жертвы, оскал против испуга (неужели?).

Люди, ах, эти жалкие убогие создания… С каждым из них ты разобрался бы менее, чем за минуту! Способность вершить их судьбы кружила голову лишь поначалу, когда только пошли первые жертвы. Но не сейчас, когда ты понял, что никто в этом мире не способен противостоять тебе.

Быть богом непросто. Но еще труднее вершить судьбы тех, кто равен тебе по силе и могуществу. А, может, и превосходит тебя в нем.

Не так ли, Люций?

– Если не сделаешь меня опять человеком, я убью тебя.

– Я не колдун. Я жертва, Люций! Всего лишь жертва. Такая же, как и ты. – Ложь!

– Ты совершаешь ошибку, – прохрипел Венегор. – Подумай о том, что ты делаешь… Она может стать твоей… Ты же вампир! Укуси ее, и она станет подвластна тебе. Вложи в свой укус всю силу, всю любовь, всю ненависть, и она станет твоей… От всей ее строптивости пахнет фальшью…

– Тогда почему я не подчиняюсь тебе? Или ты не вложил всю свою волшебную силу в тот единственный укус?

– Потому, что я этого никогда не хотел. Да, сейчас она тебя не любит, и мечта твоя потеряла смысл. Но когда ты ее укусишь, мечта вновь засверкает для тебя всеми цветами радуги. Как и этот мир, который ты однажды увидел благодаря мне!

– Уже не надо.

– Укуси ее!

– Я ненавижу эту суку. И тебя ненавижу… – Укуси!

– Ты боишься, Венегор? Сколько раз в своей жизни ты по-настоящему вот так вот боялся?

– Я не боюсь, поэт. Страх давно потерял надо мной свою власть. Как и все остальные чувства. Однажды я смалодушничал, поддался… и стал тем, кем являюсь сейчас. Думаешь, я не жалею о том своем поступке? Я ненавижу себя за него… Так же, как и ты, ненавидишь себя за свою мимолетную слабость. Но уже ничего не поделать. И теперь, когда судьба решила все за нас, неужели мы откажемся от Вечности?

– Вечность это пустой звук!

– Помню, ты говорил другие слова… Видишь, как все меняется в этом мире? И ты меняешься, Люций. Со временем ты позабудешь о своей любви. Ее заменит другая. И та, что отвергла тебя вчера, станет твоей рабыней завтра.

Не верю, Венегор! Ни единому твоему слову не верю. Я уже достаточно заплатил за согласие, – клинок уперся в одну точку между ключицами вампира.

– Ты обещал… ты дал мне слово!

– Я помню свое обещание. Но, к сожалению, мне придется его нарушить.

– Ты будешь проклят, Люций! Будешь проклят навеки!

На самом деле Люций боялся не меньше Венегора. Впервые он покушался на жизнь вампира, и сразу же столь могущественного.

– Подумай, поэт, прежде чем решиться!