Судьбы человеческие

Хелен была добра, поэтому она, конечно, сказала, что Саймон может продолжать видеться с ребенком, потому что их развод повлечет за собой лишь очень немногие изменения. И в самом деле, разве не так? Саймон так часто бывает в отъездах; теперь он может даже чаще видеть ребенка. Да, дом на Орм-сквер очень миниатюрен, она знает, но зато там есть комната для няни. (Няни! И это говорит она, которая поклялась смотреть за Эдвардом только сама — как она может!), а Клиффорд будет любить Эдварда ради нее. Возможно, Клиффорд будет более внимательным отцом, чем Саймон. Саймону ведь было известно, говорила ему Хелен, что она всегда любила единственного мужчину — Клиффорда: но это не означает, что она сожалеет о том, что была женой Саймона; она надеется, что они останутся друзьями…

Он может продать теперь Машвелл-хилл и переехать куда-нибудь с Салли Сен-Сир. Они и в самом деле подходят друг другу: Саймон и Салли, у них, в конце концов, один и тот же бизнес, и они будут вместе заполнять колонки новостей, как иные вместе заполняют пространство супружеской кровати, думала она. Это будет в высшей степени духовный брак.

— У Эдварда был приступ круппа, — и это все, что мог сказать Саймон. Это был единственный протест, единственный крик души. — У Эдварда был крупп, а ты оставила его на попечении чернокожего детектива в качестве сиделки.

— Это что — расистское заявление? — прелестные брови Хелен надменно поднялись вверх.

— Не будь такой тупицей. — Саймон почти плакал. — Я хочу сказать, что этот чернокожий не знает, как обращаться с ребенком.

— Почему не знает? Оттого, что он — чернокожий? Я уверена, что он знает об этом много больше, чем Салли. — И в этом Хелен была совершенно права. Но это означало, что никто не знает меньше, чем Салли. — В любом случае, это был не крупп, а сильный грудкой кашель. И все из-за того, что это сырой дом. Нужно было давно подстричь деревья, но ты ведь не хотел.

Салли мечтала выйти замуж за Саймона. Для женщины всегда выгодно быть замужем, а тем более за кем-то, кто стоит выше тебя в твоей профессии. Таким образом, здесь отнюдь не планировался так называемый домашний брак: то есть такой, при котором жена ведет дом, а муж зарабатывает. Салли видела этот брак как профессиональный союз. Быстрое замечание, сделанное на пользу партнеру, как себя вести, к примеру, с конкретным редактором; обмен мнениями, обсуждение выгодного контракта — за утренним апельсиновым соком; все это ступени в продвижении вверх по профессиональной лестнице. Почти так же, осмелюсь предположить, как и в союзе Энджи с Сильвестром, только еще со взаимными юридическими обязанностями — и не без сексуальных удовольствий. И — о, конечно! — она не будет чинить препятствий, к тому, чтобы Саймон общался с сыном. У нее ведь нет намерения заводить детей. Она надеется, что и у него нет желания проходить снова всю эту скучищу, все эти пеленки: журналист должен быть готов лететь за новостями сию же минуту, куда угодно — хоть на другой конец земного шара! Нет, разумеется, дом нужно продать, а деньги вложить (чтобы этой суке Хелен досталось как можно меньше — Саймон, как это может быть твоей виной, если она сбежала с Клиффордом Уэксфордом? О чем ты говоришь? Они друг друга стоят. Бога ради!). Доход от инвестиций пойдет частично на оплату квартиры где-нибудь в центральном Лондоне; апартаменты предпочтительнее будет снять с меблировкой: нельзя же тратить время на какую-то мебель! Да, Саймон. Я действительно желаю, чтобы мы поженились. Это важно. Брак — совсем другое дело. В конце концов, все это обязательно появится в газетах. Увидишь, как ты будешь вознагражден. Теперь ты свободен, чтобы жениться; неужели тебе непонятно, что это унизительно для меня, если ты не женишься?

О, мисс Сен-Сир! Новоявленная миссис Корнбрук. Салли Корнбрук. Да, с этим именем твои дела пойдут на лад. В качестве Сен-Сир — ты вряд ли могла замахиваться на что-то большее, чем «Майл он санди». В профессиональном смысле и это, конечно, достаточно высоко — иначе Саймон не сотрудничал бы с ней — но Салли метила выше: «Индепендент», к примеру, или что-то в этом роде.

Бедный Саймон. Его зрение внезапно ухудшилось, и ему пришлось сменить диоптрии очков. У него развился абсцесс челюсти, и пришлось вставлять зубы. Его волосы поредели катастрофически — и все это в период между его возвращением из Токио и женитьбой на Салли (и, между прочим, ценой потери жены и ребенка).

В регистрате брачных союзов (куда ввалились все «нормальные люди», обитающие на Флит-стрит, никем не приглашенные и достаточно пьяные; и слонялись, и толпились, расстраивая регистраторов, щелкая и светя камерами) под жестким и безжалостным светом софитов, Салли внезапно взглянула на Саймона как бы абстрактно, на расстоянии, и поняла, что он просто стар. И что же ей делать, подумала она, если он внезапно и скоро утратит всю энергию, опустится физически… и? Но было уже слишком поздно.

И поделом ей, сказала бы я.

Триумф