Судьбы суровый матерьял…

…И покрытые пылью в архиве остынут слова.Вот удел непонятный, но, если понять, – не печальный.Что нам в слове, друзья?!.. И богему на слово праваНе гнетут. Потому в жирном дыме прокуренной чайной, —Где входящий найдет себе место за длинным столом,Где разбавят вино, обнесут, оскорбят и обвесят —На газетном клочке, на веселых манжетах, стиломИщет слово поэт о себе и для будущих песен…И в бессонной ночи, принимая из космоса звуки,Он тревогой нальется, как пуля убойным свинцом,И запишет строку, как на мраморе вырежет буквы,Сопрягая зрачок с мертвым камнем и жарким резцом.

Он забудет ее…Столько яду вокруг, столько лести!Но однажды в архив, доверяя чутью и глазам,Забредет юный скиф, и найдет и возьмет эти песни,И настроит струну, и расскажет о нас небесам.

«Я знаю – что делают. Пилят дрова!..»

Что делают Музы в ненастные дни?..Т. ГнедичЯ знаю – что делают. Пилят дрова!Сухую лесину – на несколько чурок.Потом на огне согревают словаДля будущих песен.

И если ты чуток,И если бумага чиста и бела,И звонкой березой заполнена топка,И если возможно отбросить дела,И если есть пиво, и вобла, и стопка,То всё совершится…Пусть пилят, пусть рубят.Ты тоже работай.Они это любят.

Муза

…А моя в мини-юбке!Горний свет на челе.

Брызги! Пенные кубки!Серебро в хрустале!Синеока! Лукава!Каблучки… Хороша!..С крыльев капает слава,Словно воск, не спеша.И смотрю я, стараюсь,Тайну вызнать хочу,Пальцем пальцев касаюсь,И терплю, и молчу.Обжигает как ядом,Достает до нутра…

Над заброшенным садомХодят ночью ветра.Дождевые, сквозные!И сквозь бурю гроза,Полыхнув, неземныеОзаряет глаза,И мне видится бездна,И я чую сквозь тьму,Что мне тайна известна.Чья?О чем?Не пойму.

«Мне нравятся слова, я ощущаю цимус…»