Судебные речи

Товарищи судьи, мы неоднократно в течение процесса слышали, как здесь говорилось о материалах так называемой комиссии Шейна, давшей точную и будто оправдывающую правление картину Говорили, что комиссия Шейна все точно учла, все размерила, все оценила, все вывела и все точно определила. Комиссия Шейна и есть та печка, от которой все время пробуют танцевать подсудимые Отчет комиссии, говорили они, дает ясное представление о том, как рассыпался трест от объективных причин — падающей валюты, денежных суррогатов и т. д. и т. д. Я готов обратиться к анализу этой докладной записки, чтобы показать, как недостаточны, как условны и неубедительны содержащиеся в ней данные Что мы находим в записке? А вот что. Здесь говорится раньше всего об оборотном капитале по отдельным заводам.

Вот Астраханский завод

. Записка указывает, что по Астраханскому заводу оборотный капитал, при оценке мясных консервов по 25 копеек золотом, преувеличен в оценке «примерно вдвое» Можно ли считать это сколько-нибудь прочной оценкой? «Примерно вдвое» — это что-то уж очень неопределенное. А когда комиссия Шейна сталкивалась с уменьшением оборотного фонда и интересовалась причиной этого уменьшения, то что оказывалось? Оказывалось, что «оборотный капитал точно не может быть выяснен» Почему? «Да потому, что остаток готовых изделий завод сдавал тресту в сентябре, в советских денежных знаках, без курсовых начислений, по себестоимости апреля, при калькуляции в советских знаках?». Вот ответ шейновской комиссии. И такими данными комиссии подсудимые хотят защититься от обвинение их в бесхозяйственности. Да ведь данные этой комиссии доказывают чистейшую их бёсхозяйственность.

Ставропольский завод. Здесь тоже уменьшился оборотный капитал. Это произошло, как говорит шейновская комиссия, «главным образом вследствие подготовки завода к работе». А не «главным образом» вследствие чего? Неизвестно. Опять-таки получается что-то совершенно неопределенное.

Уральский завод

. Здесь отмечаются расходы по консервированию завода и говорится, что эти расходы «незначительные». Позвольте спросить эту комиссию, так долго работавшую и так тщательно якобы все определившую, в чем же именно, в каких знаках выражается эта «незначительность», каковы объем и цифры этой «незначительности»? Этого опять-таки в записке мы не находим.

Далее идет Курганский завод, и о нем говорится: «Оборотный капитал уменьшился, примерно, до 117 тысяч товарных рублей» И вывод дается следующий: «Кредитовый остаток по балансу не дает возможности установить действительную сумму уменьшения, и точный вывод оборотного капитала затруднителен».

Можно было бы процитировать всю сплошь эту докладную записку шейновской комиссии с одинаковым успехом: в ней ничего точного, определенного вы не увидите. Где должна итти речь об определенном реальном вопросе, там вместо реальности стоит сплошная метафизика — «некоторые затруднения», «небольшое увеличение», «незначительное уменьшение», «главным образом» уменьшение, «незначительные» расходы — и ничего, решительно ничего конкретного. О чем это нам говорит? Это говорит, что и с тем оборотным фондом, который был дан правлению Консервтреста в начале его деятельности, с тем фондом, который был и незначителен, и качества недостаточно высокого, и прочее, — Консервный трест не справился, как не справился и с основной задачей учета этого своего небольшого хозяйства. И сама эта шейновская комиссия, работавшая много месяцев над выяснением балансов треста, ничего реального не сделала, ни в чем не разобралась. По каким причинам? Да по тем причинам, что в тресте был хаос, в котором никто и ни в какой срок ничего разобрать и понять не был в состоянии, будь он семи пядей во лбу…

Я должен еще раз подчеркнуть: даже небольшой трестовский оборотный фонд не был правлением учтен и не был как следует использован.

Трестовское хозяйство складывалось из хозяйства девяти заводов, часть из коих была в законсервированном состоянии, т. е. не работала, существовала, но бездействовала, a часть заводов работала.

Интересно посмотреть, как обстояло дело на этих заводах. С этой стороны я прошу вас бегло посмотреть ряд документов, относящихся к четырем заводам — Курганскому, Петропавловскому, Пореченскому, Астраханскому.

Если мы обратимся к Курганскому заводу, то оказывается, что ревизионная комиссия, посетившая этот завод 16 декабря 1923 года, установила следующее: производственной программы на 1923–1924 год не существует, производственной сметы не. существует, финансового плана тоже не существует, отчетность за 1922–1923 год не начата. У правления не было нужной связи с заводами. Так и подчеркнуто здесь, что при старом правлении не было нужной связи с заводами и все правление было не в курсе дела. Это говорится в акте ревизионной комиссии, где указывается, что в области торговой это вело к убыточности.