Судороги

– Да, дела, – произнес Альфред, – но ведь науку не остановишь! Вот в чем дело.

– А может, Систему? – произнес вдруг Нечаев. – Может Она…

– Это с каких пор, дорогой Александр Павлович, Вы заговорили о Системе? – Росс смотрел на друга.

– Да с тех самых! – ответил Нечаев. – Я же ведь все-таки какой-никакой, а космовед! Космос безграничен в нашем понимании, сознании, если хотите. И тут нет ничего удивительного, если одному из Его представителей вдруг захотелось с нами познакомиться!

– Что Вы этим хотите сказать, Александр Павлович? – удивилась Лилия Александровна.

– Да то и хочу, – ответил Нечаев, – что система давно уже контактирует с нами.

– Это в каком смысле? – спросил Росс.

– Да в самом что ни на есть в прямом, – ответил Нечаев.

– Ну а пример? – Лилия Александровна отхлебнула остывшего чая.

– Понимаете, в чем тут дело, – начал Нечаев, – философия, конечно, весьма обширна. Я долго думал, откуда у людей берутся таланты? Ведь талант – это действительно невероятно! Красиво! Но, однако, он полон и грусти. Многих талантливых людей попросту гнали! Им завидовали. Да что там говорить! Один Никколо Паганини чего стоит! Талантище! А какова жизнь? Так вот, через многие размышления я пришел к выводу. Конечно, генетику я ни в коем случае не отбрасываю. Скорее, наоборот. Она этому делу придает свой колорит. Так вот, я почти уверен, что через этих людей, конечно, своей эпохи, система уже выходила с нами на контакт.

– Да, похоже, что не те эпохи она выбирала, – произнесла Анна, взяв на руки маленькую Надю.

– Что же, таково развитие человечества, – ответил Росс. – А что в таком случае можно ожидать от дальнейшего?

– А вот это серьезный вопрос, – продолжил Нечаев. – Если рассматривать Систему с точки зрения разума, то она будет искать взаимодействия с себе подобными. То есть с человеком разумным, Homo sapiens

. Но перед Ней возник человек современный, ну скажем так – обыкновенный. Homo ordinarius. Стало быть, что остается делать Системе? Да и зачем? На мой взгляд, Система тоже совершенствуется вместе с человеком. Я ни в коем случае не говорю, что мы сейчас намного цивилизованнее наших предков. Конечно, нет. Но вот нравы! Человек для Системы – это серьезно! Человек должен соответствовать Системе. Вот главная задача Вселенского масштаба. В противном случае он просто уходит.

– Куда уходит? – насторожилась Лилия Александровна.

– В Мир Иной, Лилия Александровна, – ответил Нечаев, – именно туда! А оттуда пока еще никто назад не возвращался.

– А там-то что с ним происходит? – спросила Анна.

– А это уж куда попадет его душенька, – ответил Нечаев. – Ну а если серьезно, то что будет с одаренным индивидуумом, если вдруг откажется от взаимосвязи с Системой?

– О, Вселенная! – произнесла Стэлла. – Да ему ни один доктор тогда не поможет!

– Умница! – Нечаев был весьма рад, что его поняли.

Однако был уже поздний вечер.

– Мы, наверное, к себе пойдем, – произнес Альфред.

– Ага, чтобы завтра ковылять опять по дороге? – Анна убирала со стола. – И даже не думайте. Оставайтесь. Места всем хватит. Иван, Вы тоже не уходите. Оставайтесь.

– Да я тут недалеко, – ответил Иван, – мы тут недавно. Меня моя Танюша ждет. Волнуется. Если можно, то я завтра буду.

– Конечно, Иван! О чем вопрос! – улыбнулась Анна. – Приходите с Татьяной!

Сон Стэллы был глубок. Конечно, столько впечатлений. Спала она, обняв Степушку. Тот вовсю сопел, пригревшись возле сестры. Какие только сны они не видели. И облака, и горы, и море. И опять Стэлла плыла под водой. И опять перед ней открыла просторы большая глубина. И в этой глубине как яркий маяк, как искра сознания опять появилась и манила к себе все та же маленькая, яркая точка.

Действие семьдесят восьмое

И вот наступил день, день научных исканий, рассуждений, возможно, споров и доказательств. Иван пришел вместе с Татьяной Сергеевной. Их тепло встретили.

– Итак, – произнесла Лилия Александровна, – дорогой Альфред, Вы посвятили нас в пространственно-плоскостную теорию взаимодействия сознания с внешним миром. Весьма любопытная вещь, скажем так. Я думала, что всю ночь не усну, находясь под таким ярким впечатлением! Однако я и прилечь не успела, как меня просто вырубило! Вам бы, дорогой, нам всем сказки на ночь рассказывать! А вы наукой занялись!

– Непременно приму ваше пожелание к сведению, уважаемая Лилия Александровна. Вот пойду на пенсию и переквалифицируюсь, – отшутился Альфред.

– Так, коллеги, – произнес Нечаев, – приступим к делу! Лилия Александровна, вам слово!

– Да, – начала Лилия Александровна, – я было начала, но меня понесло совсем не в ту сторону.

При этих словах Лилии Александровны Альфред улыбнулся.