Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

Все эти переговоры в критические моменты направлялись по конфиденциальному каналу Киссинджер – Добрынин. О факте существования такого канала ничего не было известно не только широкой общественности, но и обеим делегациям, которые вели переговоры, а также Госдепартаменту. У нас о нем знали, кроме Громыко и зав. американским отделом МИД, лишь несколько членов политбюро.

Ведение переговоров по конфиденциальному каналу позволяло руководству обеих стран вмешиваться и развязывать узлы по принципиальным спорным вопросам, преодолевая таким образом возникавшие разногласия. Вместе с тем переговоры на двух уровнях порой вносили определенную путаницу и недоразумения в общий переговорный процесс. Особенно это проявлялось на американской стороне, где все нити ведения переговоров находились в руках Киссинджера, и даже при всем его умении и организаторском таланте он просто не был в состоянии единолично охватывать все детали и нюансы переговоров. Порой это вызывало недовольство в американской делегации, которую он держал на голодном пайке в отношении информации, проходившей по конфиденциальному каналу. По существу, в таком же положении находилась и советская делегация.

С самого начала переговоров делегаций в Хельсинки возникло кардинальное расхождение в отношении самого определения: какое ядерное оружие считать стратегическим (мы включали, в частности, тогда также оружие передового базирования, а американцы были категорически против). В результате возникших трудностей вокруг ограничения стратегических наступательных вооружений советская сторона предложила начать конкретное обсуждение вопроса о системах ПРО. Однако администрация Никсона обусловила начало работы над таким договором одновременным согласованием ограничений на наступательные вооружения, по-прежнему отказываясь обсуждать ядерные средства передового базирования. В результате переговоры, по существу, шли вхолостую в течение всего 1970 года. Прорыв произошел лишь после того, как США согласились в начале 1971 года на то, что в порядке компенсации за наличие у них ядерных средств передового базирования Советский Союз может иметь большее, чем у США, количество межконтинентальных ракет (вопрос о передовом базировании мы постоянно поднимали в последующих переговорах по разоружению).

Эта дискуссия на время оставила за кадром важный вопрос о стратегических ракетах с РГЧ – разделяющимися головными частями, которые резко усиливали потенциальный ядерный удар за счет увеличения числа боеголовок на одних и тех же ракетах. Короче, назревал новый качественный виток гонки ядерных вооружений. Американская сторона первая осуществила этот технологический прорыв и надеялась надолго сохранить это преимущество. Поэтому она была фактически против запрета таких ракет.

Следует в этой связи заметить, что в нежелании США в то время согласиться (разговор на эту тему состоялся по конфиденциальному каналу) на ограничения или запрет стратегических ракет с разделяющимися головными частями, а позже отказаться от доктрины «звездных войн» прослеживается погоня американцев за «жар-птицей», то есть желание получить «окончательное» преимущество, хотя вся история советско-американской гонки вооружений убедительно показала, что ни одна сторона не позволила бы другой иметь такое преимущество. Известно, что через пару лет Советский Союз создал свои ракеты с разделяющимися головными частями.

Отвергая целесообразность взаимного отказа от ракет с РГЧ в тот период, администрация Никсона упустила серьезную возможность затормозить советско-американскую гонку вооружений, укрепить стратегическую стабильность. Лишь к началу 90-х годов, то есть спустя 20 лет, правительства обеих стран пришли к пониманию этого факта, оформив это соглашением 1993 года о ликвидации ракет с РГЧ в процессе радикального сокращения стратегических сил обеих стран.

Но вернемся к основным переговорам по ОСВ-1. В результате взаимных уступок 20 мая 1971 года было опубликовано совместное советско-американское сообщение. В нем говорилось, что оба правительства намерены сконцентрироваться в текущем году на выработке соглашения об ограничении развертывания противоракетных систем (ПРО) и что при этом они договорятся также о некоторых мерах в отношении ограничения стратегических наступательных вооружений. Ускорению переговоров способствовал и тот факт, что с августа 1971 года Никсон (с нашей негласной подачи по конфиденциальному каналу) перешел на личную переписку с Брежневым, а не с Косыгиным. Все эти переговоры были успешно завершены к моменту визита Никсона в СССР в мае 1972 года.

Из других областей советско-американских отношений в 1969 году следует отметить заключение соглашения между правительствами США и СССР о взаимном предоставлении в бесплатное пользование на долгосрочной основе земельных участков в Москве и Вашингтоне для строительства комплексов зданий посольств, включая жилые помещения и другие сооружения. Этим соглашением был положен конец нашим многолетним мытарствам с покупкой земли в Вашингтоне для строительства нового посольства.